Полночь XXI века - [24]

Тимофей вышел, Юлике же принялась разбираться с одеждой. Слово «натаскали» и в самом деле подходило лучше всего. Разнообразная одежда вроде её размеров, вроде приличная, но никак не сочетаемая друг с другом по цвету, размеру или фасону. Наконец девушка отыскала чисто белую блузку и тёмно-зелёную юбку-классику. К ним туфли кремового оттенка — лучшее из того, что нашлось. И пошла к Тимофею.

Кабинет в роскошных апартаментах казался чужим. Строгий деловой минимализм металла, пластика и самых обычных обоев, без позолоты и вычурного рисунка. Стол хоть и массивный, деревянный, но с алюминиевыми вставками хай-тек, как и удобное кожаное кресло. За столом и обнаружился Тимофей, что-то торопливо писавший. Заметив Юлике, он на секунду отвлёкся, показал на стул:

— Я сейчас, подожди пока, — сам же продолжил торопливо писать. Закончив, ещё раз пробежал взглядом по листкам, аккуратно сложил стопочкой. — Всегда считал кабинет ненужным излишеством, я вроде отдыхать сюда приезжаю. А вот, пригодилось. К отцу лучше сразу идти хотя бы с голыми, но идеями. И заодно пока идём, подумай, что ты готова рассказать, а о чём не хочешь.

В приёмной никого кроме секретаря не было.

— Константин Васильевич, отец у себя?

— Да, они там с Александром Игоревичем совещаются. Строго говорили не беспокоить.

— О, так даже лучше. Тогда скажите им, пожалуйста, что мне необходимо с ними обоими, подчеркните, обоими — поговорить. И немедленно, — Тимофей щёлкнул себя пальцами правой руки по левому запястью. — Это очень и очень важно.

Секретарь удивлённо поднял бровь. Но с Конным он работал много лет, и давно заметил: когда босс говорит подобным тоном, дело и в самом деле очень важное и не терпит отлагательств. А Тимофей сейчас непроизвольно скопировал отца и в жестах.

— Хорошо, обождите минуту. Я спрошу.

Когда Тимофей и Юлике вошли, парень сначала плотно закрыл дверь. Затем перехватил заинтересованные пристальные взоры старших и первым заговорил.

— Перед тем, как я объясню суть дела, для лучшего понимания предлагают вот этой девушке задать вопросы. Любые. Можете попросить процитировать таблицу логарифмов. Можете устройство или проблемы эксплуатации дизеля. Или что-то из той области химии, которой ты, отец, ещё до бизнеса занимался в НИИ.

Леонид молчал, переводя заинтригованный взгляд с парня на девушку. Саша рассмеялся:

— Не вижу смысла. Если ты просишь спрашивать, то она наверняка ответит. И зачем…

Договорить не успел, осёкся на полуслове: точно выверенным плавным движением, явно отработанным не одним часом упражнений, девушка сделала вежливый полупоклон, очень похожий на японский. А Тимофей торжественно произнёс:

— Позвольте представить вам Её Высочество Юлике, принцессу дома Акалладер, второго Великого дома Юпитера. Юлике, это руководители нашей корпорации. Справа мой отец, Леонид Ильич Конный. Рядом с ним Александр Игоревич Бирюков.

— Очень приятно.

Дальше начался рассказ Юлике. Рассказывала она намного связней и подробнее, чем Тимофею в комнате. По дороге успела подготовиться. Старшие её слушали не перебивая. Когда девушка закончила, Тимофей положил на стол свои листки.

— Это мои соображения по поводу предоставленной информации и перспектив.

Повисло молчание. Но ненадолго. Леонид побарабанил по столу пальцами, потом отдал приказ:

— Так, молодые люди. Посидите минут пять в приёмной. Константину Васильевичу скажете: не беспокоить, даже если самолично заглянет сам Господь Бог.

Когда друзья остались вдвоём, Леонид задумчиво, больше сам себе сказал:

— Вот уж не думал, что Тима вот так встретит… ту, за которую перевернёт весь мир. Ты его взгляд видел?

Саша кивнул, дальше задумчиво поинтересовался:

— Не веришь?

— Почему же, очень даже верю. Даже если отбросить, что перед нами явно не гимнастка, неоткуда воспитанницам нашего психолога набраться аристократических манер. Рассказ этой Юлике слишком уж хорошо стыкуется с нашими вопросами и проблемами. Про них даже Тимофей не знает.

— Да уж, с такой техникой наши защищённые линии связи им как семечки, — Саша в сердцах хлопнул ладонью по столешнице. — С-суки. Аттракцион устроили.

— Устроили, — усмехнулся Леонид. — Только вот как удобно, а? Мы белые и пушистые, а всё происходящее — это злодеи инопланетные. Ничего не напоминает? Когда Горбачёв развалил Союз, у нас тоже на американцев всё любили списывать. Нет, Сашок, — он махнул рукой, как бы охватывая окружающее. — Всё это — построили мы сами, только сами. Мы всегда сами. А то, что нашей дуростью опять пользуются другие… В морду им дать, конечно, хочется. Но и делать их виноватыми в наших проблемах язык не поворачивается.

Саша очень тихо ответил:

— То же самое ты говорил и тогда.

Глава 9

Разбрасывая колёсами брызги воды и грязного снега, «пятёрка-классика» лихо проскочила большую, натёкшую во время оттепели лужу и затормозила прямо перед шлагбаумом на въезде в коттеджный посёлок. Не заглушая мотора, Саша вылез и уже собрался идти к будке охранника, попросить открыть — как попал в объятия друга. Тот, оказывается, стоял и ждал, не замеченный с дороги в густой тени высокого забора.

— Здорово, Лёнька, медведь ты наш. Раздавишь когда-нибудь, Топтыгин.