Полночь мира (=Пепел Сколена) - [14]
- Они будут идти к крепости по дороге вдоль Кровавого болота...
"Это же прекрасно! Наши рыцари в лесу спрячутся, а пехота атакует с холмов. А эти, чуть назад подадутся - угодят в Кровавое болото, где при Оллоге уже лилась кровь". Но следующая новость вообще заставила Амори сладостно замереть.
- Отец увел рыцарей в Балгр - они якобы "не туда свернули" на лесной дороге и "опоздали к сражению". Ополченцы будут одни, так что можете в плен не брать. Об одном прошу: если возьмете в плен некоего сотника Эгинара ван Андрама, выдайте его нам. Он оскорбил меня и моего отца, и достоин самой лютой казни. Так же я хотел бы получить в руки его жену и детей. Мы будем вам признательны.
- Вы совершенно правы, уважаемый Арст ван Ардан, - усмехнулся Амори. - Возомнивших о себе простолюдинов надо наказывать. - Что ж, постараемся разыскать его родственников. Только на него самого не рассчитывайте: судя по всему, он из тех, кто в плен не сдаются.
- И то хорошо. Впрочем, могу я вас просить выдать тело?
- Осквернять трупы павших недостойно рыцаря, - напомнил Амори. Отчего-то ему было все противнее разговаривать с молодым бездельником, да и не знакомый сотник Эгинар стал вызывать сочувствие. Если б не долг перед государством, необходимость выиграть войну любой ценой и вернуться живым - растянул бы тварь на дыбе, да вволю потыкал раскаленным шомполом. Увы, приходиться мараться, общаясь с мерзавцем: победить честно вряд ли возможно.
- Если это тоже рыцари, - раздраженно отозвался Арст. - А с подлым людом можно поступать как угодно.
- Воля ваша, - пожал плечами Амори.
К утру едва держались на ногах самые стойкие. От мокрой одежды под солнцем шел пар, и в этом удушливом мареве ополченцы угрюмо месили грязь. Они были бы здесь еще до рассвета и не такими уставшими - если бы не ночная гроза, превратившая пыль в вязкий кисель по колено. Кто-то падал, таких поднимали менее уставшие. После бессонной ночи, шедшие без привала с прошлого утра, они сами едва держались на ногах. Сводил животы голод: они оставили обоз на том берегу, и чтобы до него добраться, нужно было разбить Амори. Хорошо хоть, вместо еды лучники взяли с собой по два, а то и три колчана, а пехотинцы, кроме рогатин в руках и закинутых на спину щитов, несли на спине на совесть заточенные секиры. Если даже нападут алкские рыцари, пока свои не подоспели, ополчение не останется беззащитным.
Эгинар ван Андрам старался не горбиться, хотя вещмешок казался свинцовым, под самодельным шлемом неимоверно чесалось, еще недавно совсем не тяжелая рогатина, казалось, наливалась свинцом с каждым шагом. Выспаться не удалось, не привелось перед битвой увидеть жену и детей. Ничего, он итак помнит каждую милую черточку.
Вот жена, Фольвед вана Хостен, высокая, пышногрудая женщина с полными, яркими губами и глазами цвета неба - только не нынешнего, блекло-пыльного, а того, какое было до Великой Ночи. Схоронив первую жену как раз в Великую ночь, десять лет прожив бобылем, он изрядно рисковал. Конечно, отец невесты был старым другом, они выжили в том аду лишь помогая друг другу, если бы дочь заупрямилась, мог бы и настоять на своем. Но Фольвед не стала упрямиться -жених, невзирая на годы был самым завидным на селе. Все ждали брака "стерпится-слюбится", но все сложилось иначе. Их слила воедино любовь, но вспыхнула она не до брака в прогулках под луной, а уже на брачном ложе. В положенный срок она принесла первые плоды: первенец, Аргард - вышел весь в отца, зато белокурая дочурка Амти смешала в себе черты обоих родителей. А двухлетняя Эвинна, наверное, будет вся в мать. И правильно сделала милостивая богиня любви и счастья, Алха: не дело пропасть такой Красоте.
Стоило вспомнить про жену, как по телу прокатилась жаркая волна, смывая усталость и освобождая от тоски. Вспомнилась прощальная ночь, ее знойные, влажные поцелуи и крупные груди под его руками, растрепанная коса и хрипловатый, грудной голос - ее трепещущее, стонущее от наслаждение тело, отзывающееся на каждое его движение. Может быть, после той ночи она носит под сердцем четвертого ребенка, и теперь не жалко и погибнуть: его род не прервется. Но погибнуть - просто, куда сложнее и важнее победить. Надо одолеть проклятых мятежников, вернуться к ней и отдать ей столько лет, сколько отпустили Боги ему самому...
- Алки!..
Накликал.
Тяжелая полудрема на ходу слетела, будто сброшенный наземь плащ. Сотник встрепенулся, выхватывая меч, взгляд скользнул по неширокой поляне, которую пересекала тропа. Растянувшись на три полета стрелы, по тропе угрюмо шагали сотни. Местами строй сотен перемешался, бойцы не знали, кому куда становиться. А времени почти не оставалось. В раскисшую землю, в мокрую траву слитно били сотни вражеских сапог, и из леса на холме (проклятье, и где этих рыцарей носит?) выныривали все новые шеренги вражеского войска. От разведчиков Эгинар знал: пехоты у алков не больше пятисот человек, но эта пехота хорошо отдохнула, позавтракала, она не в мокрой рванине, у нее лучше оружие. Да и состоит не из ополченцев и вчерашних крестьян, а из опытных наемников. Считай, тех же рыцарей, только без коней. Алки надвигались мерно и неотвратимо, как половодье, и нельзя сказать, находили ли дорожку редкие стрелы, выпущенные сколенскими стрелками. За стеной щитов виднелись злые лица, строй щетинился копьями. Первый ряд держал относительно короткие пики, копья второго ряда лежали на плечах щитоносцев. Со времен легионной молодости Эгинар знал: с наскоку такой строй не пробить. Предстоит отчаянная рубка, где на стороне врага будут и вооружение, и выучка, и свежесть сил, и внезапность, а на стороне сколенцев только численный перевес да мужество отчаяния. И где, Ирлиф их побери, рыцари? Если на поле боя не видно своих, сколенских - не факт, что не будет и алкских.
Прошлое — прошло. Обрушилось сгоревшими перекрытями, расстреляно картечью в упор, стерто с лица земли и осквернено фанатиками новых богов. Исчезло вместе со странами и народами. Но стоит случайно его потревожить — и оно напомнит, как сражались те, кто не могли победить, как умирали не отрекшиеся от своих богов. Как любили те, чья любовь поднялась над смертью и ненавистью.
Действие происходит в Мирфэйне, за четыре века до эпохи «Когда камни кричат» и «Краденой победы». В те времена, когда Церкви Единого ещё противостояли древние Храмы, и жрецы возносили молитвы таинственным Богам. Когда Империя Ствангар была в зените могущества, а величайшие маги мира выясняли отношения на поле боя. Собственно, именно застарелое противостояние Храмов и поставило мир на грань гибели. И только забытое в благополучные века последнее средство — Сила Мира — способно спасти этот мир от чудовищной катастрофы.
Расставшись с Мелиной (повесть «Когда камни кричат»), Рокетт отправился служить Темесе на юг, на материк Аркот. Он еще не знал, что его ждет: подлая, необъявленная война, враг, которому сочувствуешь и желаешь победы. И победы, которые никому не делают чести, потому что они не одержаны, а украдены.
Когда все, во что верили твои предки, ради чего шли на смерть и муки, стало прахом, остается Память. Память о вере предков, пролитой крови, любви и ненависти, о преданности и предательстве. Она — все, что от них осталось. Но и ее безжалостно топчут победители, уничтожая последних помнящих. Так зачем противиться неизбежному, теряя счет могилам близких, каждодневно рискуя жизнью и все равно постепенно забывая? Не лучше ли сдаться и «принять реалии»? Но даже крохи сохраненного Знания однажды станут последней надеждой Мира.
В смертельной схватке схлестнулись два народа. Побежденные и победители, порабощенные и поработители, захватчики нынешние и захватчики вчерашние. Даже у вождей нет выбора - никто не властен убежать от судьбы, остановить древнюю вражду. Сметая границы государств, ломая судьбы и сжигая города, по миру Сэрхирга катится каток войны. Топливом для него служат старая ненависть и иномировые технологии. Кто прав, кто виноват - как разберешься, когда и те, и другие превзошли жестокостью зверей? Можно ли построить аналог СССР на средневековых технологиях? И выдержит ли испытание огнем и железом Любовь, зародившаяся на развалинах мира? Этого знать не дано никому.
"Только пепел остался от великого Сколена" - напишут об этом времени выжившие. Страшная катастрофа разрушила великую державу, ее остатки раздирают на части бывшие наместники и ничтожные правители. Не стало великих воинов и императоров, города лежат в развалинах, голод и болезни косят уцелевших. Время железа и крови, предательств и героизма. Судьба страны оказалась в руках безвестной девушки, бросившей вызов кровавому королю Амори. Но чем станет ее жизнь и борьба - зарей новой жизни или мучительной агонией сколенского народа - зависит от человека из совсем другого мира.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Моля луну о том, чтобы та забрала меня из этого мира, я даже не подозревала, что меня услышат. Но кто мог знать, что странный лес, которого раньше не было — это древний Переход Между Всеми Мирами? К тому же, мне впервые повезло как никогда. Вместо фиктивной свадьбы — полная свобода. Вместо грядущей смерти от руки правителя соседнего королевства — гипотетически счастливая жизнь. Лес даровал мне магию, проявил эльфийскую кровь и дал возможность начать жить заново. У меня наконец-то появился шанс найти друзей и собственное место жизни.
Он очнулся по ту сторону арки среди тысяч людей, не помня своего имени. Единственное, что сообщили — на следующий этап пройдет только половина. Остальные — умрут. И кто же станет покровителем безымянного человека, что волею судьбы скоро обретет новое имя?
Давным-давно, в волшебной стране Эквестрии… на смену идеалам дружбы пришли алчность, паранойя, война. В итоге мир был уничтожен огнём бесчисленных мегазаклинаний и цивилизация, какой её знали раньше, перестала существовать. Но город Хуффингтон выстоял. Мир раскололся, но зловещие, пропитанные радиацией башни «Ядра» остались стоять. Ранее — центр научных исследований военного времени, ныне — потрепанный временем дремлющий город, полный отравленных тайн и опасных сокровищ. Неуверенная в себе кобыла-единорог, обременённая чувством вины, оказывается втянута в паутину интриг Хуффингтона.