Полная ясность как разновидность полного тумана - [2]

В последующие десятилетия СССР и пришедшая ему на смену Россия несколько раз пытались склонить Японию к подписанию мирного или какого-либо другого общеполитического договора, на основе Совместной декларации 1956 года.

Самая настойчивая попытка такого рода была предпринята в 1973 году, через год после нормализации отношений Японии с КНР, ставшей к тому времени заклятым врагом СССР. Опасаясь японо-китайского сближения, СССР начал исподволь прорабатывать вопрос о передаче Японии островов Хабомаи и Шикотан. Согласись японцы удовлетвориться возвращением этих крошечных островов, никогда не имевших для СССР стратегического значения, мирный договор, возможно, был бы подписан уже тогда, Хабомаи и Шикотан отошли бы Японии, и никто бы в СССР даже не пикнул. Но японцы отказались, сочтя, что на таких условиях они могли бы заключить мирный договор еще в 1956 году.

А потом наступили времена перестройки & гласности, переговоры с Японией попали в поле зрения не всегда вменяемой общественности и всё окончательно запуталось.

Справедливости ради надо сказать, что в международных отношениях случаи добровольной передачи любых территорий от одной страны в другую единичны. Независимо от обстоятельств, они воспринимаются как психологическая травма в стране, расстающейся с территорией, и как моральная победа в стране, ее приобретающей. Здесь как в старом анекдоте: берешь чужое, а отдаешь обратно уже свое.

Правда, опыт самой России это наблюдение не вполне подтверждает. Весной 1991 года СССР подписал Соглашение о границе с Китаем, на основании которого ему уже в российское годы отошли сотни островов на Амуре и немаленький участок земли в Приморском крае. В 2005 году Россия передала Китаю три последних и притом самых больших амурских острова, вблизи Хабаровска, тем самым окончательно закрыв территориальную проблему в двухсторонних отношениях. Передача всех этих территорий, осуществленная в строгом соответствии с нормами международного права, была воспринята в России довольно болезненно. В целом, однако, массовых протестов местного населения удалось избежать и администрации Ельцина, действовавшей в основном силой убеждения, и администрации Путина, не стесняющей себя в выборе средств аппаратного, административного и полицейского принуждения.

Вновь открывшиеся обстоятельства

Готовность и умение авторитарной российской власти заткнуть рты несогласным не могли, думается, не привлечь внимания японцев с прицелом на решение собственной территориальной проблемы с Россией.

Япония – страна западного мира с отчетливой восточной спецификой. Став процветающей демократией, она оценивает другие страны не столько с точки зрения их приверженности общедемократическим ценностям и правилам поведения, а сколько через призму своих утилитарных интересов.

Применительно к отношениям с Россией – одним из главных приоритетов Японии было и остается решение территориальной проблемы. Все, что этому способствует, отвечает интересам Японии, а все, что препятствует – нет. По логике вещей, международная изоляция, в которую успешно загнала себя Россия, объективно может повысить ее заинтересованность в связях с Японией и, следовательно, сделать более восприимчивой к японским требованиям по островам. Поэтому эти связи Японии необходимо активизировать, не обращая внимания на то, что многие ее союзники общения с Россией всячески избегают.

С другой стороны, постепенно назревающий конфликт в отношениях с Китаем побуждает Японию задуматься не только о наращивании своего военного потенциала, но и о том, чтобы заручиться доброжелательным нейтралитетом России. Для достижения этой цели Японии, вероятно, придется не только активизировать связи с Россией, но и проявить чуть больше понимания ее позиции по территориальной проблеме.

В результате, согласие Японии на подписание мирного договора с Россией на основе Совместной декларации 1956 года, оговаривающей передачу Хабомаи и Шикотана и ни словом не упоминающей о Кунашире и Итурупе, казавшееся совершенно невозможным еще вчера, может вдруг стать возможным уже сегодня. Впрочем, только ли о таком решении проблемы пойдет речь, когда премьер-министр Японии в очередной раз приедет в гости к президенту России?

Переговоры о мирном договоре продолжаются. К чему они могут привести, остается только догадываться. При этом нельзя не удивиться необычно оптимистическим заявлениям и утечкам, не прекращающимся с японской стороны. Российская сторона их почти не комментирует.

Уместно, однако, процитировать избранные места из Совместного заявления о продолжении переговоров по проблеме мирного договора, сделанного президентом России Путиным и премьер-министром Японии Мори 25 марта 2001 года в Иркутске. В этом Совместном заявлении, в частности, говорится: «Стороны… подтвердили, что Совместная декларация СССР и Японии 1956 года представляет собой базовый юридический документ, положивший начало процессу переговоров о заключении мирного договора после восстановления дипломатических отношений между двумя странами… и, исходя из этого, согласились ускорить дальнейшие переговоры с целью заключения мирного договора путем решения вопроса о принадлежности островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи». Кто-то скажет: зачем вспоминать о старом документе эпохи раннего Путина? И будет, конечно, прав. Но японцы, уверен, о нем не забыли.