Полная история регги: от истоков до наших дней - [19]

РИКО РОДРИГЕС

«Я не знал даже о том, что музыка может быть серьезной. Я не знал, что она будет распространяться по всему миру».

РОЛЕНД АЛЬФОНСО

Ска отличается от ямайского ритм-н-блюза в первую очередь акцентом бита. В отличие от буги-вуги с его упором на первую долю, ска использует фанфарные духовые или гитарные аккорды в ритме стаккато, обозначая слабую долю – то есть вторую и четвертую долю каждого такта, а не первую и третью, как в ритм-н-блюзе. Помимо этого, ска играется быстрее, чем большая часть ритм-н-блюза, и совершенно дикие ударные проходы только ускоряют ее поступь, в то время как духовики пользуются джазовой техникой, выводя свои экспрессивные соло и делая мелодические подкладки. Иногда весь ритмический рисунок ска задавал на саксофоне Дэннис Кэмпбелл; бывало, что весь бит определял жесткий ритм гитары Джа Джерри Хайнса.

Многие музыканты и продюсеры утверждают, что они-то и изобрели ска, и даже по поводу самого названия имеются противоречивые объяснения. Один из самых известных саксофонистов ска, Томми Маккук, ссылается на общеизвестную версию, согласно которой «ска» – обломок словечка «скавуви», которое Клютт Джонсон (Клю Джи), лидер группы Clue J. & His Blues Blasters, адресовал своим друзьям-музыкантам, и в первую очередь пианисту Феофилу Бэкфорду, о котором часто говорят, что именно он радикально изменил бит своим хитом Easy Snappin.

«Skavoovie это приветствие. Клютт так здоровался задолго до появления ска. Вместо того чтобы сказать: “Как дела, Джек?”, “Хелло, Ронни”, “Что поделываешь, Джон?” или еще как-нибудь, он говорил: “Как дела, Скавуви?” или “Хай, Скавуви!” А затем, я думаю, вмешался мистер Додд, то есть Сэр Коксон. Он захотел получить чисто ямайскую музыку и предложил всем экспериментировать – в итоге получился ска, то есть настоящий свинг с гитарой, играющей слабую долю».

Ведущий регги-продюсер Банни «Страйкер» Ли, выросший в крупную фигуру в конце 1960-х, называет имена Клю Джи, Дэнниса Кэмпбелла, Вэла Беннета и Джа Джерри Хайнса как главных изобретателей ска.

«Никто ничего не говорит о Клю Джи. Когда мы делали американский блюз, Клю Джи назвал свою группу Clue J. & The Blues Blasters; лидерами были он и Рико Родригес. Клю говорил своим парням: “Пусть гитара идет ска, ска, ска!» — это он так звук изображал. Но если мы играли R&B, это была другая игра. На самом деле ска нам принес Клю Джи, но никто о нем не говорит – Клю давно уже умер, покинул нас, а я помню, как он говорил: “Пускай это будет ска”. Чистый ска играли Кэмпбелл, Вэл Беннетт… Ска помогает держать темп, когда барабаны останавливались. Они духовики, у них шея всегда толстая, потому что нужно держать дыхание. И Джа Джерри классно делал свою работу, но о нем тоже никто не говорит. А ведь это великие парни, это они все это создали».

Хотя большинство свидетелей зарождения ска отдает должное Клю Джи, особо отмечая Shuffl in’ Jug, причудливую адаптацию вещи Гленна Миллера Little Brown Jug, которую многие, собственно, и рассматривают как первую запись ска, гитарист Эрнест Ранглин настаивает на том, что это он – аранжировщик записанного материала.

Ранглин был одним из ведущих музыкантов в клубной среде (элита!), и поэтому предпочитал сохранять инкогнито в «городских» записях.

«Это мой бэнд на самом деле. Клю Джи был моим басистом, и только. В то время эта музыка считалась бунтарской, андеграундной, а я играл в дорогих отелях, и моя репутация могла пострадать, если бы кто-то узнал, что я возглавляю такую группу», – на лице Ранглина виден легкий след раздражения.

Эрнест Ранглин родился в Манчестере в 1932-м, и его вырастила бабушка. Он начал учиться играть на гитаре в пять лет. После переезда в Кингстон, где Ранглин (ему уже было пятнадцать) встретил своего наставника, некоего Сесила Худини, он присоединился к группе Вэла Беннетта, а через год попал в оркестр Эрика Динса. Затем некоторое время он играл у Бабба Мотта, а потом попал в квинтет, выступавший по отелям. В конце 1950-х понимание многих стилей, от меренге до гавайской музыки, от мамбо до буги, сделало Ранглина широко востребованным в качестве сессионного музыканта. В 1959-м Крис Блэквелл выпустил пластинку на Island Records — это была живая запись, сделанная в отеле Half Moon на Монтего-Бей. На одной стороне там был Лэнс Хейвуд, слепой пианист с Бермуд, а на другой – Эрнест Ранглин. Так началось долгое и плодотворное сотрудничество Криса и Ранглина.

«Примерно в пятьдесят восьмом году я был в отделе A&R[12] на Island Records. В это же время я делал всякое для Коксона, Бастера и других. Для Бастера я сделал тридцать восемь мелодий – какую ни вспомни, все они из того времени».

Ранглин действительно представлен на самых ранних ямайских записях, начиная еще с периода управляемых вручную агрегатов.

«Первый раз, когда я пришел в студию, нас было семеро, – говорит он. – Мы играли гавайскую музыку в своей маленькой группе, я тогда был еще мальчиком. Мы записывались, пока нам крутили диск, – в те дни его надо было крутить. Я не думаю, что запись была для какой-то компании, – мы просто записывались. Это было задолго до того, как были построены нормальные студии. Никакой коммерции».