Огонь русских пушек был сокрушительным, и шведы вновь «говорили з града, чтоб часов пять-шесть по городу из наряду бити не велел», чтобы они могли посоветоваться о сдаче. «И Борис Федорович часы три и четыре из наряду по городу стреляти не велел, а велел над немцы смотрити и тово, чтоб они проломных мест не заделывали, а учнут заделовать проломные места, по городу из наряду попрежденму бити велел».
Переговоры возобновились. Шведы, уже не ссылаясь на необходимость получить согласие своего короля, предложили отдать «государеву вотчину Ивангород». Русские представители повторили свои прежние требования. «И били из наряду по городом тот день и ночь всю безпрестанно», – отмечает разрядная книга.
И снова шведы выдержали только до середины дня 21 февраля: «Немцы кликали з города воеводам, чтоб Борис Федорович выслал к ним ещо поговорить». Снова «съезжалися на реке Нерове», и снова не достигли согласия, отложив дальнейшие переговоры на 22 февраля.
«И по городом воеводы из наряду учали бити», – снова сообщает разрядная книга. «И немцы приказали з города, чтоб из наряду не били, а они ещо съедутся». Шведские представители пошли на дальнейшие уступки – настолько впечатляющим было «слово» русской артиллерии. На этот раз они заявили, что согласны отдать «Ивангород да Копорью, а Ругодива им и Корелы никако не отдавывать, в том волен бог да государь, а им болши тово говорити нечево и помереть они готовы».
Шли дни, обстрелы города перемежались переговорами, шведы стояли на своем. Обстановка начала меняться не в пользу русского войска. Как говорили воеводы на военном совете, войско «под Ругодивом и под Иванемгородом поизстоялося. А путь зимний приходит последней, река Нарова портитца, сверх леду появилася вода великая. А в загонех кормов конских уже не добывают и людем и лошадем в кормех нужа ставитца великая». Необходимо было на что-то решаться, тем более что «немцы в городе сидели жестоко и проломные места учали задеваловати и кликали з города воеводам, что они, взяв на свои головы, отдают государю два города, Ивангород да Копорью», а об остальных городах следует говорить с королем…
Наконец перемирие сроком на один год было заключено. 25 февраля «ругодивский воевода Карл Индриков с товарищи приезжали в государеву в суконную избу, а поставлена была государева суконная изба на иванегородцкой стороне у пристани, и записи договорные, что учинити перемирье на год, подписали», отдав в знак сдачи Ивангорода «иваногородцкие ключи», и «государевы люди» беспрепятственно въехали в Ивангород. Передано было русским воеводам и Копорье (крепость Ям была взята русскими полками еще в начале похода). Везде встали русские гарнизоны. Поход закончился.
Успех зимней кампании 1590 года определили несколько факторов. Во-первых, быстрые удары ликвидировали или блокировали шведские опорные пункты, из которых могли быть нанесены тыловые удары русскому осадному войску (Ям, Копорье). Во-вторых, воевода Дмитрий Хворостинин в полевом сражении разбил шведское войско, прикрывавшее Ивангород и Нарву, что позволило главным силам русских беспрепятственно подойти к этим крепостям и сразу начать осадные работы. В-третьих, были надежно закрыты «колыванская» и «раковорская» дороги (что сделал опять-таки Дмитрий Хворостинин), шведский гарнизон в Нарве оказался в изоляции, помощи он не получил. И в-четвертых, решающим при осаде Нарвы было явное превосходство русской артиллерии, именно стрельба из «наряда» сокрушила оборону и заставила шведов начать переговоры. Шведы пошли на серьезные уступки. Россия вернула себе морское побережье между Наровой и Невой, города Ивангород, Копорье, Ям вновь вошли в состав Российского государства.
Шведский король Юхан III не желал примириться с поражением и потерей важных в стратегическом отношении крепостей. Ему удалось заключить военный союз с крымским ханом Казы-Гиреем, близ русских границ начала сосредоточиваться восемнадцатитысячная шведская армия под командованием К. Флеминга. Но летом 1591 года стотысячная орда Казы-Гирея потерпела поражение под Москвой и поспешно отступила, а осенью армии фельдмаршала Флеминга удалось только разграбить окрестности Пскова. В свою очередь, в январе 1592 года русские полки подошли к Выборгу, фельдмаршал Флеминг, армию которого русские воеводы «втоптали» в крепость, вынужден был смириться.
Военные действия затихли, начались мирные переговоры. В 1595 году в Тявзино русские послы подписали «вечный мир» со Швецией, по которому шведы возвращали все захваченные ими после Ливонской войны русские земли, в том числе и Корелу с уездом.
Но до этого боярин и воевода Дмитрий Иванович Хворостинин не дожил: он умер 7 августа 1591 года…
Воевода, стоявший по местническому счету намного ниже своих соратников, поднялся благодаря полководческому таланту и верной службе на благо Отечества до самых вершин тогдашней военной иерархии. Он был воеводой большого полка, возглавлял оборону южной границы, получил боярский чин (что удавалось далеко не всем высокородным князьям!), заседал «в большой лавке» при приеме иноземных послов, был одним Из десяти бояр, входивших в ближнюю царскую тайную думу. Взлет, непонятный многим современникам. Недаром с Дмитрием Хворостининым столько раз спорили «о местех» его знатные подчиненные!
