Полководцы Великой Отечественной. Книга 4 - [5]

Маршал Победы

После Великой Отечественной войны

Но вскоре все изменилось. На заседании Главного военного совета летом 1946 г. его обвинили в преувеличении собственной роли в ходе войны. Ему приписывали незаконный вывоз из Германии значительного количества трофейного имущества. В результате маршал был смещен с поста главкома, выведен из ЦК партии и отправлен руководить Одесским военным округом.

В 1948 г. получил назначение командующим Уральским округом.

Преемники Сталина вернули Жукова из политического «изгнания». Он стал первым заместителем министра обороны и был вновь введен в ЦК КПСС. В феврале 1955 г. он был назначен на пост министра обороны и в июне 1957 г. помог Хрущеву победить в борьбе с его противниками, заявив, что армия против смещения первого секретаря ЦК и ни один танк не сдвинется с места без его, министра, приказа. Это был пик политической карьеры Георгия Жукова. Однако в октябре 1957-го, сразу после его возвращения из официальной поездки в Албанию, Жуков на заседании Президиума ЦК был смещен со всех партийных и государственных постов. Его вновь обвиняли в «бонапартизме». Так Хрущев «отблагодарил» своего спасителя. Последующие 17 лет жизни маршал Жуков провел на пенсии. Однако в народе он по-прежнему оставался одним из главных символов нашей Победы в Великой Отечественной войне. Ветераны в своей массе боготворили его. Признаком всенародной любви стали огромные очереди, которые выстраивались у книжных магазинов в момент выхода в свет его мемуаров «Воспоминания и размышления». Умер Жуков 18 июня 1974 г. — не сломленный никакими врагами — ни внешними, ни внутренними.

Послужной список маршала Жукова впечатляет, а оценки очевидцев заставляют задуматься:

«…дело, долг для него были превыше всего»

(маршал К. К. Рокоссовский)

«…резкий, порывистый, допускавший грубости с подчиненными»

(бывший сотрудник органов КГБ А. Т. Рыбин)

«Он строгий был, но, чтоб погоны с кого-то срывал, — нет, не надо. Матом не ругался, на передний край ходил. Бывало, придет — все колени в земле»

(личный водитель маршала Жукова в 1941–1948 гг. Александр Бучин).

В одной из анкет Георгий Константинович Жуков так ответил на вопрос о том, что он считает главным в жизни человека: «Осознание выполненного долга». Всей своей жизнью подтвердил он это высказывание, потому что был человеком дела, сыном своей страны, частью ее истории и не мыслил себя без родной армии.

Суржик Д. В.,

научный сотрудник Института всеобщей истории РАН.

Из воспоминаний дочери маршала Эры Георгиевны

Мои самые первые впечатления о папе, скорее, я бы сказала, ощущения относятся к двухлетнему возрасту, когда после окончания Курсов по усовершенствованию высшего начальствующего состава (КУВНАС) он был переведен из Минска в Москву на должность помощника инспектора кавалерии РККА.

В Москве мы поселились в Сокольниках, на 11-й Сокольнической улице, в доме, где проживало много семей военнослужащих. Жили в коммунальной квартирке, занимая две небольшие комнатки, обставленные, как было тогда принято у большинства кочевавших с места на место военнослужащих, самой простой казенной мебелью. Мама любила рассказывать, как, получив очередную зарплату, папа как-то отправился в центр, чтобы купить этажерку для книг, а их, по словам мамы, уже и в те годы было много. Купив эту самую этажерку — я ее тоже прекрасно почему-то помню, — папа всю дорогу нес ее на руках. Думаю, что ему и в голову не приходило взять машину. Ведь в Сокольники в те годы можно было добираться только на трамвае. А как в трамвай с этажеркой? Кстати, в тот раз с папой был будущий маршал — А. М. Василевский, который и отправился домой на этом трамвае.

Тем не менее радости эта покупка доставила папе много — можно было в надлежащем порядке расставить все нужные ему книги.

В доме жили многие семьи военнослужащих, с которыми затем сохранились деловые связи и дружба на многие годы. С семьей А. М. Василевского мы вообще тогда жили рядом, за его старшего сына Юрия я в 1948 году вышла замуж, а мамы наши подружились и поддерживали эту дружбу до конца своих дней.

Мама, 1920 г.

Там же наши родители подружились с семьей П. Н. Рубцова, который в разные годы служил с папой. Петр Николаевич Рубцов, боевой генерал, был и очень веселым человеком. Очень любил петь, и пел хорошо. Никогда не забуду — это было уже после войны — в его исполнении «Вечерний звон». С его сыновьями, Юрием и Аркадием, я была в молодости в большой дружбе. Из рассказов отца знаю, что именно в те годы служба свела его с И. В. Тюленевым, А. Я. Трейманом, Ф. Р. Жемайтисом и др. Своих коллег по работе отец ценил и уважал за знание дела и всегда хорошо о них отзывался. Вот почему все эти фамилии мне памятны с детства. С семьей И. В. Тюленева я познакомилась в поезде по дороге в эвакуацию в Куйбышев. Мы даже одно время жили там в общей квартире. Возвратившись в Москву в 1943 году, мы сохранили на долгие годы добрые, дружеские отношения.

Многие его сослуживцы вспоминают, что отец всегда считался с мнением человека, если оно было серьезно обосновано, и не боялся переменить свое первоначальное решение и сказать собеседнику об этом. О способности отца осознать совершенную ошибку, самокритично признать ее и вовремя исправить вспоминал впоследствии Л. Ф. Минюк — сослуживец отца в разные периоды его военной службы, в том числе в Слуцке, уже на моей памяти. В годы войны он занимал должность старшего генерал-адъютанта, побывал с отцом на всех фронтах и оставил интересные воспоминания о нем. Леонид Федорович, в частности, писал: «…с ним можно было смело, по-деловому обсуждать все вопросы, отстаивать свою точку зрения. Он умел внимательно выслушать предложения и доводы подчиненных, вникнуть в их суть, но, приняв решение, он требовал точного и беспрекословного выполнения его приказа».