Полководцы и военачальники Великой Отечественной — 1 - [30]

Все это оправдало мое согласие выступить с кратким рассказом об этом замечательном человеке и воине, используя для этого документы и личные впечатления. Ведь кому, как не нашей молодежи — продолжательнице великих дел своих отцов и дедов, — знать и учиться на богатейшем опыте тех, кто составляет славу и гордость народа.

Отец Н. Н. Воронова — Николай Терентьевич, сын повара, получил в Петрограде достаточное образование для службы в качестве конторщика. Однако его, казалось бы, благополучное существование было разрушено. Его тянуло к образованным рабочим, социал-демократам, он сочувствовал им и был на том замечен политической полицией. Царское правительство после революции 1905 года сурово расправлялось не только с участниками выступлений против правительства, но и с сочувствующими им. Как «неблагонадежный», Николай Терентьевич стал безработным. Три года он не мог найти себе работу. Замученная беспросветной нуждой, мать Н. Н. Воронова покончила с собой. Когда, наконец, Николай Терентьевич нашел работу и смог взять к себе сына с дочерью от приютившей их подруги жены, Коля Воронов начал готовиться к поступлению в гимназию. Шел 1908 год. В гимназию его, как сына «неблагонадежного», не приняли. Только на следующий год он смог начать учиться в частном реальном училище. Такие училища, содержавшиеся общественными организациями либо частными лицами, имелись в ряде крупных городов. В них обучались дети, которым по тем или иным причинам был закрыт доступ в казенные средние учебные заведения.

Удары судьбы продолжали преследовать маленького Воронова — началась первая мировая война, с нею пришла дороговизна: отцу одному стало трудно содержать семью, и Николай ушел из училища по окончании 4-го класса, поступив работать к одному преуспевающему адвокату техническим секретарем. Отец же с семьей переехал в сельский район, где легче было пропитать семью. Но… в 1916 году его мобилизовали в армию, и молодому Воронову пришлось взять заботы о семье на себя. Тем не менее он все же не оставил вечерние общеобразовательные курсы и сдал экзамены экстерном за среднее учебное заведение в 1917 году.

После Февральской революции приехал в Петроград и отец, приехал как делегат полкового солдатского комитета.

В октябре Николай Воронов остался без работы — свою контору адвокат был вынужден закрыть. После Октябрьской революции служащие банков объявили бойкот Советской власти, тогда большевики обратились с призывом к трудящимся помочь наладить банковское дело. Николай Воронов пошел работать в банк.

После Октябрьского переворота молодой Советской республике пришлось защищаться от внутренней контрреволюции и интервентов буквально с первого дня. Началось формирование Красной Армии. Прочитав обращение в газете, Воронов в марте 1918 года поступил на Петроградские артиллерийские курсы. С этого времени началась его новая жизнь — жизнь воина пролетарской революции.

В сентябре 1918 года, окончив курсы с новым званием — краском (красный командир), — он назначается командиром взвода в гаубичную батарею и убывает на фронт против войск Юденича. Еще на курсах он вступает в группу сочувствующих РКП (б). В числе рекомендовавших его был и член партийного бюро курсов М. В. Захаров, ныне Маршал Советского Союза.

Первым наставником в боевой обстановке стал командир батареи А. Г. Шабловский. Ему Н. Н. Воронов остался благодарен на всю жизнь и поддерживал связь с ним до своей кончины. В своих воспоминаниях полковник запаса А. Г. Шабловский рассказывает о том, что молодой краском Воронов пользовался у красноармейцев особым расположением за веселый нрав, он умел заставлять «забывать про опасности и поддерживал высокий боевой дух красноармейцев». Приводит он примеры героизма бойцов и командиров батареи, в частности припоминает такой факт:

«…для выполнения частной огневой задачи пришлось выдвинуть вперед километра на полтора от позиции одну гаубицу с орудийным расчетом. Прибывший незадолго до этого Первый стрелковый полк рано утром внезапно, без предупреждения и без видимой причины, отошел к основной позиции батареи. Выдвинутая гаубица оказалась брошенной без запряжки. К счастью, подошла из резерва бронемашина, которая огнем рассеяла белых; увлеченные преследованием нашей пехоты севернее шоссе, белые не заметили хорошо замаскированную в кустах гаубицу южнее шоссе. Воспользовавшись благоприятно сложившейся обстановкой, упомянутый мною краском Н. Н. Воронов поскакал во главе запряжки к брошенной пехотой гаубице и благополучно вывел ее к батарее».

Неоднократно командир взвода, а затем и командир батареи Николай Воронов в боях с войсками Юденича и в боях с белополяками показывал пример личной храбрости бойцам. Во время наступления на Варшаву батарея, которой он командовал, находилась все время в боевых порядках Восемьдесят третьего полка Десятой стрелковой дивизии. Она была вооружена к тому времени легкими 76-мм пушками взамен постепенно выбывших из строя 122-мм гаубиц. Командование легкой пушечной батареей, более подвижной, облегчало непрерывное сопровождение пехоты огнем и колесами.

Военное счастье изменило нашим войскам, и они были вынуждены отходить под ударами свежих оперативных резервов белопольских войск. Батарея Николая Воронова прикрывала огнем отход пехоты. Полки и батальоны Двадцать восьмой стрелковой бригады Десятой стрелковой дивизии таяли в боях, не получая пополнений. К середине августа каждый из них насчитывал менее 200 человек. 17 августа бригада была окружена польскими войсками. Об этом дне бывший командир Десятой стрелковой дивизии Н. Какурин писал, что командир Восемьдесят третьего стрелкового полка решил в селе Юзефове, где белополяки окружили всю Двадцать восьмую стрелковую бригаду, нанести удары в северо- и юго-восточном направлениях и расчистить дорогу для следовавших за ним Восемьдесят второго и Восемьдесят четвертого стрелковых полков.