— Илья Захарович! Каждый человек не застрахован от ошибок, особенно если он еще не утвердился в новой должности. Прошу вас представить мне возможность изменить ваше мнение обо мне.
Генералу армии послышалось, что Амбаровский обижен: что-что, а военное дело знаю и смогу командовать не хуже других. Лукин пронзил его своим колючим взглядом. Нет, кажется, думает оправдываться только делом. Смягчившись, Лукин ответил:
— После окончания курсов. Запомните одно незыблемое военное правило: возможность исправлять ошибки представляется тем командирам, которые подали очень большие надежды. Наши ошибки — десятки тысяч смертей. Если каждому позволить допускать их — слишком много будет сирот и вдов.
Теперь решим, что делать с вами, генерал Герасимов. Ум у вас есть, но военному человеку надобны и воля, крепкий, заматерелый хребет. У вас он еще хрящеватый. Мало командовали. И давно. Предлагаю поработать командиром дивизии, чтобы зацементировать свою волю. Дивизию получите хорошую. Надеюсь, не сделаете ее плохой.
— Постараюсь, — согласился Герасимов.
После разбора, в меру доброго и местами гневного, генерал Лукин пригласил к себе Горина. Завидев в дверях полковника, полной рукой показал на стул.
— Пригласил вас ближе познакомиться. Но прежде скажите ваше мнение об Аркадьеве.
— Незадолго до учения пришлось ломать ему характер. Новый он еще не обрел, потому так неуверенно командовал.
— Без вас он сможет стать разумным командиром?
Горин насторожился.
— Не понимаю вас.
— Объясню потом.
— Сможет.
— Тогда быть по-вашему. Хотел спустить на работу, где отвечать нужно только за бумаги. — И тут же быстро взглянул на Горина: — Еще один вопрос: ваша оценка решения, которым вы изменили задачу, поставленную старшим.
— Желательно, чтобы такие решения были исключением из правила, но… в современных условиях не так уж редким.
— Теперь я поясню свой первый вопрос. Я намерен рекомендовать вас на должность начальника крупного штаба. Не предлагаю в заместители, потому что хочу, чтобы вы остались таким, каким я вас узнал. От долгого командования людей порой кособочит, они слишком привыкают повелевать и перестают замечать, где он — это он, а где всего лишь выразитель ума и труда десятков, сотен и тысяч подчиненных. Верю, этой болезнью не заболеете.
— Благодарю за доверие.
— Вот и хорошо. Умный человек всегда идет на дело, а не на должность. Повторю еще раз свое пожелание. Вы не стремитесь к выгодам от своего ума, умеете ценить способности других и… пока в вас не чувствуется дурная манера: я начальник и никому ни на минуту не позволю забывать об этом. Постарайтесь оставаться таким же на любой из высоких должностей, которые открываются перед вами.
