Полка. О главных книгах русской литературы - [213]

Александр Сухово-Кобылин. «Картины прошедшего»

О чём эта книга?

«Картины прошедшего» — это три пьесы с разными, но связанными сюжетами.

«Свадьба Кречинского» — комедия об опустившемся дворянине-пройдохе Кречинском, который пытается поправить дела женитьбой на богатой наследнице Лидочке, дочери сельского помещика Муромского. Чтобы избавиться от кредиторов, Кречинский закладывает ростовщику поддельную бриллиантовую булавку. Когда в финале неудачливый соперник Кречинского Нелькин ловит плута с поличным, любящая Лидочка внезапно спасает его, отдавая настоящий бриллиант и объясняя происшествие ошибкой.

Действие драмы «Дело» начинается шесть лет спустя. Всё это время состояние и самую жизнь Муромских пожирает судебный процесс: после случая с булавкой против Муромских открыли дело о подлоге, чтобы надуманными обвинениями вытянуть из них большую взятку. Честный и принципиальный старик Муромский оказывается опутан кознями чиновника Тарелкина и сломлен судебным произволом. Раскрутив колёса дьявольской бюрократической машины, Тарелкин в конце концов оказывается подмят ими сам.

В «Смерти Тарелкина» он уже скрывается от кредиторов, инсценируя собственную смерть и выдавая себя за некоего отставного — и действительно покойного — надворного советника Силу Копылова. Под этой личиной Тарелкин хочет шантажировать бывшего своего начальника, Варравина, который оставил его ни с чем после дела Муромских. Однако Варравин не зря занимает высокий пост: он снова одерживает верх, а Тарелкин попадает в следующий круг ада; тема этой пьесы — пытки при полицейском дознании.

Когда она написана?

Замысел «Свадьбы Кречинского» возник случайно. Летом 1852 года сестра будущего драматурга, Елизавета Васильевна Салиас-де-Турнемир (она же писательница Евгения Тур) написала «очень ловкую сценку из светской жизни», и Сухово-Кобылин предложил ей создать в соавторстве серьёзную вещь для сцены. Кобылин составил план и с ходу набросал одну сцену, «которая поморила со смеху всю компанию». Совместного творчества не вышло, но Кобылин увлёкся: всю зиму 1852 года он работал над рукописью в имении своего отца на Выксе параллельно с переводом трудов Гегеля. В 1854 году драматург был вторично арестован по делу об убийстве его любовницы Луизы Симон-Деманш. Шесть месяцев, проведенные на гауптвахте, Сухово-Кобылин отделывал «Свадьбу Кречинского»: «Каким образом мог я писать эту комедию, состоя под убийственным обвинением и требованием взятки в 50 т[ысяч] р., я не знаю — но знаю, что написал „Кречинского“ в тюрьме». Тяжёлый опыт уголовного обвинения, многолетнего следствия и вымогательства взяток лёг в основу следующих двух его пьес. 25 октября 1857 года Сухово-Кобылин был оправдан Сенатом, но не обществом, в глазах которого оставался убийцей. «Отрясши с ног прах столиц», бывший светский лев поселился в своей деревне Кобылинке, занимаясь устройством сахарного завода и переводами Гегеля, а затем уехал во Францию, увозя с собой две сцены из новой пьесы с черновым заглавием «Лидочка». В октябре 1858 года Кобылин вернулся в Россию с готовой драмой, получившей название «Дело». «Смерть Тарелкина» — заключительная часть трилогии, «комедия-шутка» — была написана в 1869 году.

Александр Сухово-Кобылин. Дагеротип. Около 1850–1854 года[901]

Как она написана?

Пьесы трилогии написаны в разных жанрах: «Свадьба Кречинского» (по авторскому определению — «комедия») — почти водевиль о простодушных провинциалах в блестящей столице и о мошеннике — охотнике за приданым. Множество словечек оттуда разошлось на поговорки, интрига выстроена безупречно и без зазора утрамбована в три действия, герои распределены по традиционным театральным амплуа (инженю Лидочка, благородный отец Муромский, тётушка-сводня Атуева, герой-любовник Нелькин, плут Кречинский и его слуга Расплюев), пусть часто и обманывают ожидания читателя. Драма «Дело» написана уже в мрачных традициях русского реализма; это почти физиологический очерк[902] взяточничества, приговор российскому чиновничеству и беззаконному судопроизводству, восходящий до философского обобщения. Несколько схематичное прежде, положительное семейство Муромских обретает сентиментальные черты «маленьких людей», а отрицательные герои, чиновники и сановники, наоборот, расчеловечиваются, превращаясь в безликие шестерни адской бюрократической машины.

«Смерть Тарелкина», которую автор определил как «комедию-шутку», — трагифарс, вещь довольно абсурдистская. Персонажи, среди которых и старые знакомые Тарелкин и Расплюев, походят на схематичные фигурки с полотна Брейгеля, строящие свою антиутопическую Вавилонскую башню. Балаганные приёмы народного театра, например маскировка героя при помощи парика и вставных зубов, шутки из области телесного низа и комические избиения, сочетаются с кромешной безысходностью и абсурдом посередине между Кафкой и Зощенко.

Что на неё повлияло?

Современники хором отмечали в «Свадьбе Кречинского» влияние французской комедии — от Мольера до водевилей Эжена Скриба. Сухово-Кобылин много путешествовал по Европе и позднее вспоминал, что писал «Свадьбу Кречинского», вдохновляясь игрой парижского комика Буффе. Своими учителями Сухово-Кобылин называл таких разных французских литераторов, как Эмиль Золя, Эдмон Ростан и драматург Викторьен Сарду — популярнейший автор водевилей и комедий нравов. При всём несходстве взглядов аристократа Кобылина с социалистом Золя их роднит натурализм, интерес к описанию разных слоёв общества и глубокий пессимизм. Но куда более близкие корни «Картин прошедшего» лежат в русской сатирической традиции.