Политотделы МТС в 1933–1934 гг. - [38]

Обязательства колхозов должны быть исчислены на основе фактически засеянной площади озимых (по оперативным сводкам) и установлены для этих колхозов планы сева яровых»[229].

Так же, как и в 1932 г., в момент созревания урожая возникла проблема «кулацких парикмахеров», то есть срезки колосьев на колхозных полях колхозниками и единоличниками. Из сообщений политотделов следует, что летом 1933 г. колосья на колхозных полях срезали в основном единоличники или их дети, поскольку именно данная категория сельского населения оказалась тогда в наиболее тяжелом положении из-за негативных последствий хлебозаготовок 1932 г. и других мер власти по давлению на единоличные хозяйства. Политотделы принимали решительные действия по усилению охраны колхозных полей и задержанию «кулацких парикмахеров»[230]. О том, как это делалось, говорилось, например, в уже использованной в книге докладной записке начальника политотдела Лебедянской МТС Подольского, направленной в ОК ВКП(б) ЦЧО 4 августа 1933 г.: «Противоколхозного бандитизма в колхозах массива МТС не наблюдалось. Охрана полей установлена, по колхозам выделены сторожа, то есть конные объездчики, которые охраняют колхозные поля. Политотделом проводится инструктаж председателей колхозов и председателей ревкомиссий о тщательном наблюдении по охране полей, а также и проверке их в добросовестном выполнении своих обязанностей. В части охраны колхозных полей проведена массовая разъяснительная работа, проверяем качественный состав сторожей, не отвечающие своему назначению – заменяются лучшими колхозниками»[231].

Участвуя в сохранении урожая от расхищения и решительно пресекая все факты хищений, политотделы в то же время пресекали все противозаконные действия в этом направлении со стороны местных руководителей. В частности, 28 июля 1933 г. состоялось выездное заседание бюро Староминского райкома совместно с политотделом Новодеревянковской МТС Сталинградского края, которое рассмотрело дело группы руководящих работников колхоза «Животновод», совершивших «ряд фактов избиений» и «пытки колхозников и единоличников, уличенных в воровстве колосьев и подозреваемых в воровстве». Все виновные в пытках и избиениях понесли наказания[232].

В период уборочной и хлебозаготовительной кампаний 1933 г. МТС столкнулись с проблемой неуплаты отдельными колхозами причитающейся с них натуроплаты за произведенные МТС работы, а также с попытками заготовительных органов направлять ее в счет выполнения общего плана хлебозаготовок. Политотделы активно вмешивались в этот спор, пытаясь добиться приемлемого компромисса и соблюдения законности[233]. Примером этого можно считать выписку из информационной сводки политотдела Пустошкинской МТС Западной области 16 ноября 1933 г., в которой сообщалось:

«Нельзя пройти мимо того факта, что отдельные работники не только недооценивают значение натуроплаты, но прямо вмешиваются в этом вопросе в работу политотдела и тормозят поступление натуроплаты.

Конкретно: уполномоченный СНК по заготовкам т. Зайцев без всякого согласования с политотделом переводит натуроплату в заготовки, и протесты политотдела ни к чему не приводят. За последнюю декаду он перечислил натуроплату в заготовки коммуны „Просвет“ 20 центнеров, причем под угрозой, что если правление не согласиться сделать перечисление, то он, Зайцев, отдаст правление под суд за невыполнение в срок госзаготовок. По колхозу „Заря“ перечислил 9 центнеров и по ряду других колхозов.

Я прошу принять меры против таких незаконных действий уполномоченного по заготовкам, потому что с политотделом он считаться не хочет и важности натуроплаты не понимает»[234].

Как уже отмечалось, важнейшей сферой деятельности политотделов МТС было обеспечение выполнения колхозами их «первой заповеди» – сдачи хлеба государству в соответствии с установленным заданием. В отличие от хлебозаготовительной кампании 1932 г. политотделы сразу же поставили колхозы под жесткий контроль в вопросе государственной хлебосдачи и не допустили малейших поползновений со стороны правлений колхозов к обману государства или нарушению закона о хлебопоставках. В корне пресекались «потребительские тенденции» в колхозах: «Обеспечим в первую очередь колхозников, а потом начнем хлебопоставки»[235]. Например, политотделы Лево-Россошанского района Восточно-Сибирского края вскрыли факты выдачи колхозникам ряда колхозов районов хлеба с первого обмолота вместо его сдачи государству. Виновные понесли наказание[236].

О заслугах политотделов МТС в обеспечении выполнения плана хлебосдачи 1933 г. указывалось, например, в докладе секретаря Мценского райкома ЦЧО на 4-й Мценской районной партконференции 5 января 1934 г. В нем отмечалось: «Политотделы провели колоссальную работу по исправлению тех недостатков, которые имелись у нас в деле руководства с/хозяйства. Они провели очень большую работу по очищению колхозов и совхозов от кулацко-чуждого элемента. Беспощадно разоблачали лодырей, рвачей. Много сделали по организационно-хозяйственному укреплению колхозов и совхозов, по перестройке партработы, перестроив сеть ячеек по производственному принципу, создали колхозно-совхозный актив вокруг ячеек и т. д. В результате, например, Черемошенская группа совхозов в прошлые годы ничего не сдавала государству, в 1933 году в сентябре выполнила полностью план хлебосдачи, сдача товарной продукции свиней сильно увеличилась и т. д.»