Политология. Курс лекций - [4]
Вопросы нередко ставятся так: может ли Конституционный Суд России участвовать в политической жизни страны вообще? Является ли он *чисто» юридическим или «чисто» политическим институтом? Ответ может быть следующий: не только может, но и должен. Об этом свидетельствует многолетняя деятельность конституционных судов Австрии, Германии, США (Верховный суд), Италии, Испании и других стран.
Что же касается природы и характера деятельности Конституционного Суда, то по всем признакам она является политико-юридической деятельностью. Из этого следует, что он должен рассматриваться не как чисто юридический либо чисто политический институт, а лишь как политико-юридический.
Юридический аспект деятельности Конституционного Суда проявляется прежде всего в том, что он имеет дело с конституционным правом и действует на его основе.
Что же касается политического аспекта, то на его существование указывают следующие факторы:
1) положение Конституционного Суда в системе других государственных органов. Вполне резонно считается, что Суд, как носитель одной из ветвей государственной власти — судебной, не может не быть политическим институтом, поскольку государственная власть в любой стране — явление сугубо политическое. Речь, разумеется, не идет о судах, рассматривающих уголовные или гражданские дела;
2) политизированный характер полномочий Конституционного Суда при рассмотрении значительного числа спорных вопросов. В самом деле, можно ли с полной уверенностью сказать, например, что полномочия Конституционного Суда Италии при рассмотрении споров «о компетенции между различными властями государства» или полномочия Конституционного Суда Испании при разрешении споров «о разграничении полномочий между государством и региональными автономными объединениями либо между самими региональными автономными объединениями» являются неполитическими? Вряд ли. Опыт разрешения этих и других аналогичных им споров в западных странах показывает, что такого рода вопросы всегда решались и решаются не столько правовыми, сколько политико-правовыми средствами.
Это же в полной мере относится и к Конституционному Суду России, который, согласно Закону о Конституционном Суде, рассматривает дела о конституционности нормативных актов высших государственных органов России с точки зрения их соответствия установленному в Российской Федерации разделению властей и закрепленному Конституцией «разграничению компетенции между высшими органами государственной власти и управления» России (п. 2 ст. 58). Или когда он дает заключения о соответствии Конституции России «действий и решений» Президента, а «также прочих высших должностных лиц», если согласно Конституции «неконституционность их действий и решений служит основанием для их отрешения от должности или приведения в действие иного специального механизма их ответственности» (п. 1 ст. 74);
3) политический характер большинства предметов спора, с которыми имеет дело во многих странах Конституционный Суд, а также политический характер целей, которые ставятся перед ним.
Можно соглашаться или не соглашаться, например, с официальными трактовками действий Конституционного Суда Германии, но при этом остается бесспорным тот факт, что характер таких дел, составляющих предмет его рассмотрения, как о толковании Основного закона государства «по спорам об объеме прав и обязанностей верховного федерального органа или другой заинтересованной стороны», о «расхождении мнений» по вопросам прав и обязанностей федерации и земель и других, несомненно, является если и не преимущественно политическим, то, по крайней мере, политико-юридическим.
Аналогично обстоит дело и с характером основных целей создания и функционирования Конституционного Суда России. К их числу относятся: охрана суверенитета народов России, защита конституционного строя страны, основных прав и свобод человека, поддержание верховенства и непосредственного действия Конституции России и др.
Без претензий на истину в последней инстанции можно сказать, что вряд ли найдется хотя бы один из тех, кого модно ныне называть «независимыми» экспертами, кто осмелился бы всерьез оспаривать тот факт, что названные и иные подобные цели носят не только юридический, но и политический характер;
4) оспаривая чисто юридический характер деятельности Конституционного Суда, многие исследователи не без оснований указывают и на такой фактор, как политические взгляды и преференции самих судей.
С формальной точки зрения судью можно заставить быть вне политических институтов и процессов. Но было бы утопичным заставлять его отказываться от политических взглядов и политических склонностей вообще. Такого в обычной политической жизни не бывает, если только это не игра по конъюнктурному сценарию. Иное дело — стремиться быть выше своих собственных политических амбиций и пристрастий при рассмотрении политических или просто социально значимых дел.
Безусловно, правы те американские авторы, которые без намека на лукавство утверждают, что судьи не монахи, не ученые, а участники живого политического процесса и что с прагматической точки зрения они являются не сторонними наблюдателями, а реальными творцами национальной политики.
