Политика - [63]
Бедная, бедная Нана. Она не знала, что предпринять. Она спросила:
— Проводишь меня к стоматологу?
Моше взглянул на нее. Такого разрыва он не ожидал. То есть он, разумеется, совсем не ожидал от Наны разрыва. Но если бы вы спросили его, как он представляет себе уход Наны, его ответ вряд ли включал бы в себя визит к стоматологу.
— К стоматологу? — спросил он.
— Ну, если не хочешь, — сказала она, — можешь просто проводить меня до метро. Ну, я. Не хочу, чтобы Анджали слышала. По-мойму, это будет нечестно.
Это неплохая идея, подумал Моше. Вполне разумная.
Разговор прервался на интерлюдию неторопливого одевания в реальном времени. Потом Нана и Моше ушли. Не взяв зонтика, они вышли под дождь.
5
В 1920 году, когда в коммунистической России шла Гражданская война, Николай Бухарин написал небольшую книгу под названием “Экономика переходного периода”. Бухарин был большевиком. Поэтому он был на стороне недавней революции. В своей книге он пытался объяснить, почему все идет как надо. Он пытался объяснить, почему, несмотря на кажущийся развал страны, на самом деле все просто замечательно. Революция продолжается. Некоторые люди умирают, и пролетарии умирают, но все это часть великого плана. Все идет по плану.
“С более широкой точки зрения, — писал Бухарин, — т. е. с точки зрения большего по своей величине исторического масштаба, пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как парадоксально это ни звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи”.
На полях своего экземпляра книги Ленин написал: “превосходно!”
Но я не уверен, что Бухарин выражается здесь совершенно точно. Мне кажется, что его слова можно уточнить.
Бухарин пишет: да, ну да, многих расстреливают или заставляют работать по двадцать часов в сутки. Но это само по себе не плохо. Это коммунизм. Если бы только люди посмотрели на все с точки зрения исторического масштаба, думал Бухарин, если бы только они перестали думать только о себе, они могли бы увидеть, как прекрасна такая жизнь.
Я не уверен, что Бухарин выбрал для своей книги правильное название. “Экономика переходного периода” не совсем точно отражает ее содержание. Правильнее было бы назвать ее “Психология переходного периода”. Психология переходного периода — это слепой оптимизм. Люди убеждают себя в том, что все меняется к лучшему, когда на самом деле все в жопе. Вот некоторые цифры времен Великой октябрьской социалистической революции.
В 1917 году в Петрограде проживало 2,5 миллиона человек. В 1920 году — 700 тысяч. В 1913 году в России было 2,6 миллиона рабочих. В 1920 году — 1,6 миллиона. В 1920 году потребление пищевых продуктов находилось на уровне 40 процентов от предвоенных лет. С января 1918 по июль 1920 года от голода и эпидемий умерло 7 миллионов человек. Смертность возросла вдвое. С 1921 по 1928 год на Украине было убито 200 тысяч евреев, 300 тысяч стали сиротами, 700 тысяч лишились крова.
Вы скажете, что Моше — отнюдь не бездомный и убитый украинский еврей. Я этого и не говорю. Я хочу провести другую аналогию.
Моше был похож на Николая Бухарина. Посреди революции, рядом с магазином косметики “Американа” на Пентонвилл-роуд, Моше исповедовал слепой оптимизм.
6
— Послушай, я ничего не понимаю, — сказал Моше. — Я люблю тебя.
Один раз он действительно это уже сказал, но Моше было нетрудно повторить это еще раз. Это был его главный козырь. Главный, неопровержимый факт. Поэтому Моше сделал паузу. Он помолчал, чтобы произвести впечатление. Он молчал и слегка пожевывал свою нижнюю губу.
— Я тоже тебя люблю, — сказала Нана.
— Тогда зачем нам расходиться? — спросил Моше.
Он слегка пожевывал свою нижнюю губу.
У Наны зазвонил телефон. Моше бросил на него взгляд. Нана бросила на него взгляд. Она ответила.
— Привет, — сказала она, — нет, нет, я. Да, завтра. Ну, в общем. Да, конечно. Точно. Пока-пока.
Моше рассматривал витрину магазина косметики “Американа”. В витрине были выставлены орудия маниакальных страстей. Даже в этот кризисный момент Моше заинтересовался рекламой:
Парики В стиле Унисекс Афро и Европа
Моше изучал парики, раскинувшиеся на полистироловых головках манекенов. Тут были Синди и Эдна, Симона и Роза. Все несимпатичные. Отрезанные “хвостики” были развешаны по цвету. В витрине также лежал пластиковый пакетик с “Ресницами Натуральными”, раскрашенными в радужные цвета. Даже в этот кризисный момент в Моше взыграл домохозяин. Моше всегда поражало, что люди платят деньги за такие вот вещи.
Он сказал:
— Но ты же… Ну то есть если ты так решила. Ты, значит, меня больше не любишь.
— Нет, нет, это не так, — ответила Нана. — Я тебя люблю, я тебя всегда буду любить.
— Так не бывает, — сказал Моше.
Мне так жаль Нану. Мне очень жаль этих славных людей. Нане было слишком трудно объяснить, почему она хочет уйти. Ей было слишком трудно рассказать обо всех своих грустных думах.
Тут дождь перестал.
Моше стал еще печальней. Ему нравился эффект, создаваемый дождем. Моше нравилось, что в контексте film noir[9] дождь обозначал грусть. Дождь, думал Моше, правильная погода для печалей.
Это история о матери и ее дочке Анжелике. Две потерянные души, два одиночества. Мама в поисках счастья и любви, в бесконечном страхе за свою дочь. Она не замечает, как ломает Анжелику, как сильно маленькая девочка перенимает мамины страхи и вбирает их в себя. Чтобы в дальнейшем повторить мамину судьбу, отчаянно борясь с одиночеством и тревогой.Мама – обычная женщина, та, что пытается одна воспитывать дочь, та, что отчаянно цепляется за мужчин, с которыми сталкивает ее судьба.Анжелика – маленькая девочка, которой так не хватает любви и ласки.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Москву не зря называют нынче «воровским Римом», «криминальной столицей мира» и «российским Чикаго». Москва — поле боя бандитских войн, арена сражений. Здесь собрались не банальные преступники, но истинные короли криминального мира. Здесь не просто совершаются преступления, но плетутся изощренные интриги на немыслимом уровне «бандитской политики». Здесь не просто нарушают закон, но делают это БЛИСТАТЕЛЬНО! Органы защиты правопорядка молчат, подкупленные или запуганные. Кто же остановит новую «гражданскую войну» — войну мафиозных группировок?..
Это было необычное задание. Задание, которое трудно выполнить – и еще труднее вернуться после исполнения. Задание, которое под силу только суперпрофессионалам. И они отправлялись на Восток – в страну, пылающую в гражданской войне, раздираемую на части интригами международных спецслужб. Восемь агентов из России. Восемь человек, идеально подготовленных к предстоящей работе. У них – великолепные `легенды`. Они знают местные языки, нравы, обычаи. Они не знают только одного – удастся ли выжить хоть кому-нибудь из их команды...
…Совсем немного осталось до выборов, от исхода которых зависит судьба маленькой прибалтийской страны. Но от чего зависит сам исход выборов? Возможно, от того, в чьи руки попадет уникальный архив агентуры КГБ, вывезенный из страны, но пока еще не попавший в Москву? Ведь даже малая часть этих документов способна послужить толчком к международному скандалу… Агент Дронго начинает охоту за бесследно, на первый взгляд, исчезнувшим архивом. Начинает, еще не подозревая, что втягивается в тонкую, изысканно-сложную и смертельно опасную игру сразу нескольких секретных служб…
СССР может распасться официально, однако неофициальные «кровные» связи преступных кланов Союза Советских Социалистических… остаются прежними. И тогда от Закавказья к Москве тянутся нити загадочных преступлений. Нити, запутанные до предела, — потому чтоначинаются они в обычных группировках, а ведут… куда?! Это и пытается выяснить специальный агент Дронго. Однако разгадка тайны иногда может быть более неправдоподобной и опасной, чем сама загадка…