Политические деятели викторианской Англии - [17]
Партия тори использовала военную и дипломатическую славу Веллингтона для укрепления своей власти. Он вошёл в кабинет Ливерпуля и характеризовал правящую партию как партию стабильности и порядка, негативно отзываясь о существовании оппозиции вообще и оппозиции вигов в частности. Такой же симпатией у герцога пользовалась и система европейских союзов («система Меттерниха»), главным апологетом которой в Англии был лорд Каслри. Веллингтон неоднократно представлял Британию на европейских конгрессах и проявлял согласие с реакционной политикой «Священного союза».
Когда после самоубийства лорда Каслри его место в министерстве иностранных дел занял Каннинг, Веллингтон оказался в числе самых резких критиков и оппонентов нового министра иностранных дел. Он свято верил в правильность системы союзов, считал нужным поддерживать порядок везде, а вступать в соглашение с мятежниками для него было немногим лучше поклонения дьяволу. В частных разговорах он не щадил своего коллегу, используя резкие военные эпитеты[35].
Однако свою битву с Каннингом он проиграл. Вместе с тем, имели место и другие личные политические неудачи. Когда его противник был призван к формированию правительства, чьей целью должна была стать серия реформ, герцог Веллингтон отказался войти в этот кабинет. Он высказывал искреннее недоумение, как этот проходимец достиг вершин власти[36]. Его примеру последовали и многие тори, включая восходящую звезду этой партии сэра Роберта Пиля, которому «железный герцог» всемерно покровительствовал и ко мнению которого он прислушивался. Каннинга поддержали виги и часть его партии. Он пробыл на своем посту всего несколько месяцев и вскоре умер от простуды.
Ему на смену пришёл его бесцветный соратник лорд Годерич. Он не пользовался влиянием ни в одной партии и был в общем-то оппортунистом. В начале 1828 года Годерич ушёл в отставку вследствие интриг, о которых всезнающая княгиня Ливен сказала, что описание их составило бы целый том[37]. Георг IV «послал за Веллингтоном». Он считал, что герцог своим авторитетом отучит некоторых тори от вольнодумства, утвердит в стране порядок, а в случае надобности применит военную силу и армия его послушает. Старый воин, таким образом, должен был стать во главе передового рубежа сопротивления реформам. 22 января 1828 года, спустя почти три недели после падения министерства Годерича, он представил королю состав своего кабинета.
Хотя это правительство называют одним из самых реакционных, по составу оно едва ли может быть так названо. Министром внутренних дел и лидером палаты общин, фактическим заместителем Веллингтона стал сэр Роберт Пиль, в кабинете важные посты занимали лорды Линдхёрст и Палмерстон, лорд Абердин и Уильям Хаскинсон, близкий друг и соратник Каннинга и Питта-младшего (кстати, первая в истории жертва на железной дороге).
Можно сказать, опираясь на состав правительства и первые заявления нового премьер-министра, что он стремился к объединению расколотой партии тори (что ему удалось) и намеревался проводить достаточно умеренную политику. В числе предполагаемых мероприятий были отмена акта о присяге (это давало избирательные права и католикам, и разного рода сектантам, к примеру, квакерам), смягчение режима «хлебных законов» и даже парламентская реформа. Эти смелые шаги вызвали бурю недовольства со стороны «твердолобых тори», даже сэр Роберт Пиль, который пытался лавировать и постепенно перешёл на более либеральные позиции, не смог организовать единство в нижней палате. Хаскинсон и другие сторонники реформ ушли в отставку в мае 1828 года.
Самое неприятное, что на дополнительных выборах потерпел поражение преемник Хаскинсона Фицджеральд, а прошёл ирландский агитатор и радикал О’Коннел. Это показало, насколько слабы позиции правительства даже при существующей избирательной системе. Говорят, известный острослов и журналист того времени Сидней Смит заметил, что есть только одно средство справиться с этим радикалом — повесить его и тут же поставить ему памятник. Однако агитация в Ирландии нарастала, особенно в южных графствах. Восстание и гражданская война были весьма вероятны. Княгиня Ливен в письме к лидеру вигов лорду Грею отмечала, что жизнь правительства «зависит от милости О’Коннелла, который всемогущ среди ирландского населения»[38].
После длительного и неприятного разговора с Пилем, который также был противником эмансипации католиков и даже покинул кабинет Каннинга, не желая связывать своё имя с этим шагом, Веллингтон решился на эмансипацию католиков. В августе он встретился с королём и членами своей партии и изложил им положение в Ирландии и грядущие осложнения. Многие тори отказались понимать герцога и подняли маленький парламентский мятеж. Однако терпение и настойчивость обоих лидеров партии — Веллингтона и сэра Роберта Пиля — привели к тому, что в апреле билль об эмансипации католиков стал законом. Один из крайних тори лорд Уинчисли даже вызвал герцога на дуэль, которая состоялась без особых последствий для сторон[39].
Тем временем, страна была встревожена и возбуждена проблемой парламентской реформы. Агитация в королевстве нарастала и в конце концов Веллингтон решил пойти на согласие с левым крылом тори во главе с Хаскинсоном, но неожиданная гибель последнего под колёсами локомотива сорвала возможность компромисса. Летом 1830 года прошли два неожиданных, но важных события: Июльская революция во Франции и смерть короля Георга IV. Первое усилило позиции либералов, вторе сделало неизбежными досрочные парламентские выборы согласно обычаю. На выборах тори победили с незначительным большинством, но среди них не было единства — умеренные тори были готовы поддержать реформу, твердолобые решительно противились, а Веллингтона считали предателем. В этих сложных условиях герцог отказался от идей реформы. Он признался свому другу, что многие видят в парламентской реформе панацею, он же — средство конституционного самоубийства. Этот шаг разрушит всё, поэтому он не может его одобрить. Таким образом, за две недели до открытия нового парламента стало негласно известно, что кабинет не пойдёт на согласие с вигами в этом важном вопросе.
