Политическая теория феминизма. Введение - [51]

Клара Цеткин

Самой выдающейся из женщин-активисток Второго Интернационала была Клара Цеткин (1857–2933). Ее имя ныне часто упоминается вместе с ее современницей Розой Люксембург (1871–1919) и в меньшей степени — с Элеонорой Маркс Эвелинг, дочерью Карла Маркса. Однако в те времена она повсеместно считалась «ведущей представительницей европейского социализма» (Foner, 1984, р. 42). В отличие от Люксембург, она направляла свою энергию на женские проблемы и в качестве редактора женского журнала СДПГ «Ди Гляйхайт» («Равенство») обращалась к теоретическим и практическим задачам вовлечения женщин в дело социализма. Она добилась немалого успеха в том, чтобы «женский вопрос» оставался на повестке дня международного социализма (несмотря на то, что официальная позиция не всегда соответствовала реальному положению вещей). Во многом благодаря ее усилиям к 1900 году в Германии существовало «широкое, хорошо организованное и крайне воинственное женское движение» (Vogel, 1983, р. 107). Однако, несмотря на то, что к 90‑м годам XIX в. она занимала лидирующее положение в СДПГ, ей все больше приходилось конфликтовать с другими партийными лидерами как в отношении женских проблем, так и по вопросу о том, можно ли прийти к социализму через последовательные реформы и парламентские методы. Такая сознательно радикальная позиция Цеткин повлекла за собой ее изоляцию не только от других лидеров партии, но и от нового поколения партийных женщин, которых больше волновали социальные гарантии и проблемы детей, чем критика структур власти или достижение широких социальных реформ, поскольку «превращение идеи социальной демократии в реформистскую партию поддержки государства сопровождалось параллельной метаморфозой пролетарского женского движения в воспитательную группу для социальных ангелов» (Thonnessen, 1973, р. 9). В 1917 г. она ушла из партии, в 1919 г. была избрана в немецкий парламент как член вновь созданной Коммунистической партии и провела остаток жизни по большей части в Советском Союзе. Хотя, как указывает Эванс (Evans, 1987), Цеткин являлась скорее оппозиционной фигурой, нежели ортодоксом в международном коммунистическом движении, высказывание любых позиций, противоречивших партийной линии Сталина, становилось все проблематичней и любая независимая дискуссия касательно «женского вопроса» была, в конечном итоге, закрыта.

Враждебность буржуазному феминизму

Книга Бебеля явилась откровением и источником вдохновения для Цеткин и для многих других социалисток: «Это больше чем книга, это событие, огромное свершение» (Цит. по: Foner, 1984, р. 22). Она всем сердцем приняла его основополагающий тезис о неизбежной взаимосвязи между устремлениями женщин и наступлением социализма. На самом деле она пошла дальше Бебеля в своем убеждении в главенстве классовых интересов над половыми и в отрицании того, что женщины среднего класса и пролетарки могут когда-либо иметь общие цели. Поэтому на практике она проявляла исключительную враждебность к «буржуазным феминисткам», к их требованиям улучшения образования, перспектив занятости и юридического статуса и категорически отказывалась сотрудничать с ними в их кампаниях за право голоса. Эта позиция основывалась на материалистском анализе женского движения, из которого следовало, что оно состоит из трех отдельных частей, опирающихся на три различные классовые позиции. «Высшие десять тысяч» были нацелены на высвобождение прав собственности из остаточных феодальных ограничений и передачу их женщинам. Женщины из буржуазных слоев и интеллигенции жаждали экономической независимости в эпоху капиталистического кризиса, когда мужчины уже не могли позволить себе содержать жену. Женщины из рабочего класса боролись бок о бок со своими мужчинами, чтобы покончить с капитализмом. Как и Люксембург, чьи гневные речи против буржуазных женщин отличались еще большим сарказмом (она называла их «паразитами паразитов на теле общества»), она полагала, что с ними не может быть общих позиций и что классовая приверженность вернется на свое место, как только будут завоеваны юридические и политические права. Таким образом, пролетаркам нужны были политические и юридические права только вкупе с борьбой против капитализма, а общего фронта с «буржуазными феминистками», вовлеченными в несерьезную (легкомысленную) борьбу против мужчин, быть не может.

Из ее рассуждений также следовало, что в среде рабочего класса исчезает сама возможность угнетения по признаку пола. Как Энгельс и Бебель, она утверждала, что отсутствие собственности у рабочего класса и включение пролетарок в производство означало, что материальный базис или мотивация для продолжения равноправия полов отсутствует. Представители рабочего класса — и мужчины и женщины — должны рассматривать друг друга не как угнетатель и угнетенная, а как товарищи, борющиеся вместе за общее дело. Разумеется, на практике она отлично понимала, что в пролетарском саду цветут не только розы и что даже в СДПГ махровым цветом цветет самый допотопный шовинизм. Среди партийцев существовало мнение о том, что роль женщины при социализме должна сводиться к обеспечению домашнего уюта для своего мужа. Но даже те, кто был согласен с более активным участием женщин в общественной жизни, считали, это должно происходить не за счет их собственного горячего ужина. Более того, женские проблемы постоянно обозначались как малозначимые, опошлились и снимались с общей повестки дня; подобно другим женщинам-лидерам, сама Цеткин нередко становилась объектом грубых сексистских шуток. До 1908 г. женщины не могли официально вступать в СДПГ, поскольку во многих германских землях закон все еще запрещал принятие их в политические организации или выступления на общественных собраниях, они могли-участвовать в партийной деятельности только через полуавтономные женские секции. Хотя Цеткин не признавала сепаратизма, она смогла найти преимущества в существовании отдельных женских партийных групп, где в доброжелательной атмосфере женщины могли развивать навыки, которые давали им возможность участвовать в более широком движении и через точное понимание собственных интересов усиливать свое влияние, добиваясь того, чтобы их потребности не были проигнорированы. Однако взгляды Цеткин были неприемлемы в среде партийных лидеров, и при последующем включении женщин в общую партийную работу после 1908 г. произошло вытеснение радикально мыслящих женщин, подобных ей, и подавление независимого женского протеста.