Политическая история брюк - [3]
В западной культуре примеры расхождения между полом и гендером встречаются довольно редко. Со времен Античности дифференциация внешнего вида в соответствии с полом — это фундаментальный закон, за соблюдением которого следят религиозные и политические власти. В Библии на-писано: «На женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье, ибо мерзок пред Господом Богом твоим всякий делающий сие» (Втор. 22:5). Начиная со Средневековья смешение полов становится одним из самых больших источников страха в западной культуре. В дореволюционной Франции законы Моисея соблюдались, хотя иногда они все же подстраивались под определенные требования, примером чему служит процесс над Жанной д’Арк, в ходе которого было признано, что Орлеанская девственница надела мужской наряд, чтобы избежать насилия в тюрьме (1431). Кроме того, есть и святые-травести, например святые Фекла, Пелагея, Марина, Маргарита, Евгения, Вильгефортис>{22}… А также не следует забывать о традиции амазонок — героических защитниц своих городов от захватчиков.
В то же время травестия в дореволюционной Франции относилась к «подделкам», а это было серьезным преступлением. Судьба нарушительницы, которой грозила смертная казнь, зависела от того, с какой целью она переоделась в мужскую одежду>{23}. На некоторое снисхождение она могла рассчитывать в случае, если ее нравственный облик сочтут безупречным.
Мужчина, надевая одежду женщины, которая ниже его по статусу, унижался, женщина же, переодеваясь, наоборот, поднималась вверх по иерархической лестнице, извлекая из этого многочисленные преимущества. Травести прежде всего хотят уйти от враждебно настроенных членов семьи или от нищеты, многие из них становятся солдатами, другие, в меньшем количестве, — проститутками (которые получают возможность проникать в места, куда есть допуск только у мужчин), третьи — лесбиянками (которые начинают играть мужскую социальную роль рядом с женственными женщинами). Карнавал и шаровары позволяют на время поменяться ролями, равно как театр и литература, где сценарий завоевания любовного партнера посредством переодевания стал общим местом>{24}. Восстания или шпионаж — знаменитый шевалье д’Эон[4] — тоже дают повод для приключений с переодеванием, но уже у мужчин.
Внешность может быть обманчива. Однако именно она «делает» пол. До Революции в качестве одного из самых волнующих анекдотов о трансвестизме ходила история о Жанне Баре, которая в течение года путешествовала по морям, так ни разу и не будучи заподозренной в том, что она женщина>{25}. Сев на корабль, направляющийся на Таити (1768), Жанна Баре смогла одурачить своих соотечественников по меньшей мере по двум причинам. Она знала, как ведет себя слуга, но прежде всего она была частью общества, которое верило в соответствие внешнего вида и внутреннего содержания и считало, что «одежда делает монаха», что «женщину узнают по одеждам» и что «шляпа командует прической». Восхищенный путешественник Луи Антуан де Бугенвиль потребовал от двора простить эту «разумную» личность 25 лет. В конце XVIII века стали считать, что на Таити найдено естественное общество: ведь как только Жанна сошла с корабля, местные жители распознали в ней женщину>{26}. Эта красивая история получила большую известность. Она укрепляла стремление к прозрачности, полной очевидности половой принадлежности, а также усиливала боязнь ошибиться с полом человека, неправильно «считав» его одежду.
Право женщин на брюки
Французская революция изменила эту систему одежды, которая была также и символичной. Свобода, равенство, простота, естественность, добродетель, братство — вот лишь часть ценностей нового общества. Но отмена привилегий не положила конец мужскому доминированию, хотя в отношениях между полами появилось некоторое развитие. Запрет на переодевание был подтвержден законом от 20 октября 1793 года, который провозгласил свободу в выборе костюма, но при условии, что эта одежда будет соответствовать полу. На время женщины отказываются от корсета, но по окончании революционного периода в одежде происходит дифференциация крайней степени. В XIX веке мужчины — представители состоятельных кругов начинают носить простые и строгие костюмы и явно отказываются от эротизации своего внешнего вида>{27}. Во время этого перехода от одного вестиментарного режима — аристократического — к другому — буржуазному — брюки приобретают ряд новых значений.
В 1899 году феминистка Юбертина Оклер дает этой трансформации, импульсом для которой послужила Французская революция, политическую интерпретацию: «Свободные мужчины сделали свой простой костюм однородным; те женщины, которые мечтают стать равными им, не должны сохранять рабские украшения, эту антиэгалитаристскую роскошь, которую можно приобрести только в обмен на свободу»>{28}. Эту точку зрения не разделяет ее старшая товарка по феминизму Мариа Дерэсм, которую, наоборот, отталкивает «отвратительная и печальная внешняя однообразность мужчин» и очаровывают «наши красивые ткани — светлые, блестящие, живые»>{29}.
Юбертина Оклер поддерживает борьбу за право голоса для женщин, не забывая (и это менее известный факт) о борьбе за реформу костюма. Она знает, что «многие женщины переняли мужскую одежду», как художница Роза Бонёр
