Политическая философия: учебное пособие - [12]

На последней, позитивной стадии достигается высшее знание, содействующее рациональной организации общества. Самым главным в научном исследовании Конт считал точный анализ обстоятельств возникновения явлений и установление их естественных связей с другими предметами и явлениями. Позитивная наука стремится выяснить основные естественные законы, которым подчинены явления материального мира, и именно поэтому она служит надежной базой научно-промышленной активности человека.

Трехэтапность развития, по Конту, — всеобщий закон человеческой эволюции не только в общественной, но и личной жизни: «...Индивидуальное развитие непременно воспроизводит перед нашими глазами в более быстрой и более систематической последовательности... главные фазы социального развития». Совершенствование — объективная неизменная цель личной и общественной жизни человека.

Конт верил в то, что материальное развитие человечества «неизбежно должно принять направление» его интеллектуальной эволюции и прийти к его «непреодолимому назначению» — индустриальному существованию. Он указывал на «постоянное уменьшение воинственного духа и постепенный рост индустриального духа» как двойное необходимое следствие нашей прогрессивной эволюции. В концепции О. Конта наиболее ярко проявилась пылкая вера человечества во всемогущество научного знания — та вера, которая и сделала науку поистине «движущей силой» производства. Сегодня легко обвинять Конта в восторженной наивности и преувеличенном оптимизме, но в начале XIX в., когда он создавал свою позитивистскую концепцию, его слова казались современникам пророческими откровениями.

Концепция прогресса прочно утвердилась и стала общепринятой в политической философии XIX в. (и оставалась таковой на протяжении большей части XX столетия). Идея прогресса долгое вРемя была краеугольным камнем политических исследований, при этом, как точно заметил И. Валлерстайн, прогресс не просто осознавался и анализировался, он еще и навязывался: «Нам внушали, что мы изучаем обществоведческие дисциплины с тем, чтобы глубже понять социальную реальность, ибо только в этом случае мы сможем более осмысленно и более уверенно способствовать всемерному ускорению прогресса (или по меньшей мере устранять препятствия на его пути). “Эволюция” и “развитие” выступали скорее не как аналитические, а как предписывающие категории»[28].

Идеал прогресса прочно связывался с достижениями западной цивилизации в сфере политики, экономики и культуры и прочно ассоциировался с плюралистической демократией, рыночным обществом и светской системой образования и культуры. Поэтому идеал прогресса в политической философии обычно присутствовал под знаком «европоцентризма». При этом фундаментальной ошибкой последнего, по мнению современных исследователей, стало неявное постулирование того, что современная наука и техника, сформировавшиеся в Европе начиная с эпохи Возрождения, универсальны, а следовательно, универсально и все исходящее из Европы[29]. Только на рубеже XX-XXI вв. прогрессистская парадигма в политической философии была полностью развенчана.

2.4. Политические идеи немецкой классической философии

Важную роль в развитие политической философии внес выдающийся немецкий философ Г. Гегель (1770—1831). Он осуществил глубокий анализ развития политического строя разных народов, известных европейцам к середине XIX в. Политическая философия Гегеля во многом отталкивается от критики плоского географического детерминизма эпохи Просвещения. Во введении к своим лекциям по философии истории Гегель подчеркивал: «Не стоит ни преувеличивать, ни умалять значения природы; мягкий ионийский климат, конечно, очень способствовал изяществу поэм Гомера, но один климат не может порождать Гомеров, да и не всегда порождает их; под властью турок не появлялось никаких певцов»[30].

По мнению Гегеля, ученые должны интересоваться изучением не почвы как внешнего места, а естественного типа местности, который находится в тесной связи с типом и характером народа, являвшегося сыном этой почвы. Этот характер обнаруживается именно в том, каким образом народы выступают во всемирной истории и какое место и положение они в ней занимают. Таким образом, для Гегеля географический детерминизм в политике является лишь одним из факторов наряду с множеством других — антропологических, культурных, психологических и прочих особенностей разных народов.

Гегель провел оригинальные сравнения между Старым и Новым светом, обратив внимание на широко распространенные заблуждения: дело не только в том (как это обычно принято утверждать), что Америка и Австралия стали известны значительно позднее остальных частей света и потому их принято называть Новым светом. Америка и Австралия новы не только относительно, но и по существу: по всему их физическому и духовному характеру. Гегель подчеркивает, что архипелаг между Южной Америкой и Азией обнаруживает физическую незрелость: «характер большей части этих островов таков, что они являются лишь как бы земляным покровом для скал, выступающих из бездонной глубины и носящих характер чего-то поздно возникшего». Такой же незрелостью отличается, по его мнению, и Австралия: «...ведь если мы проникнем из английских владений вглубь страны, то мы найдем огромные потоки, которые, еще не прорыв себе русла, оканчиваются в болотистых равнинах». Относительно Америки и ее культуры он делал не менее безапелляционные выводы: «Америка всегда была и все еще продолжает быть бессильной в физическом и духовном отношении».