Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы - [18]
Трудно сказать, в какой мере предложения соратников Сталина были вызваны желанием поубавить его быстро растущую власть (хотя целиком возможность такого расчёта отбрасывать нельзя) и в какой мере сам Сталин подозревал их в подобных стремлениях. В любом случае, Сталина на данном этапе устраивало именно сложившееся «разделение властей», и он настоял на своём варианте. Только через десять лет, когда Сталин достиг власти абсолютного диктатора и получил возможность распоряжаться по-своему усмотрению судьбой любого члена Политбюро, он принял, наконец, пост председателя СНК, реализовав по существу ту формулу, которая предлагалась в письме Ворошилова в 1930 г.
Пока же многочисленные консультации по вопросу о председателе СНК и возражения членов Политбюро свидетельствовали, что Сталину приходилось преодолевать некоторое сопротивление при реализации его принципиальных предложений. Известные документы не позволяют проследить, как развивался данный конфликт в Политбюро. Но решение о замене «советской верхушки» было принято не «к осени», как предполагал Сталин в письме Молотову, а лишь несколько месяцев спустя, в декабре 1930 г.
Нельзя исключить, что с согласованиями в Политбюро вопроса о новом главе СНК была связана длительная подготовка созыва пленума ЦК партии, на котором предстояло утвердить соответствующее постановление. Впервые вопрос о созыве очередного пленума ЦК был поставлен на Политбюро 15 сентября 1930 г., однако точную дату созыва в этот день не установили. 29 сентября Политбюро вновь вернулось к решению о пленуме и постановило созвать его 5 декабря[90].
За время подготовки к пленуму были произведены существенные кадровые перестановки в ВСНХ, Госплане и Наркомате финансов. В конце октября 1930 г. Сталин окончательно решил проблему Сырцова.
Как уже говорилось, в 1930 г. Сталин относился к Сырцову достаточно подозрительно, причём Сырцов действительно неоднократно давал для этого основания. Разочарованный сталинской политикой, он осторожно, но публично высказывал некоторые из своих опасений. В начале 1930 г. Сырцов выпустил большим тиражом достаточно критическую брошюру «О наших успехах, недостатках и задачах». В июле 1930 г. на XVI съезде партии он говорил не только о победах, но и проблемах.
30 августа 1930 г. Сырцов выступил с речью на объединённом заседании СНК и Экономического совета РСФСР, где рассматривались контрольные цифры на 1930/31 хозяйственный год. Речь была отпечатана 10-тысячным тиражом в виде брошюры и разослана на места. 15 октября по предложению Сталина Политбюро приняло специальное постановление «О брошюре т. Сырцова о контрольных цифрах»: «Считать издание речи т. Сырцова по серии вопросов, не подлежащих оглашению и распространению, ошибочным политическим шагом со стороны т. Сырцова»[91]. Возможно, чашу терпения Сталина переполнил демарш Сырцова на заседании Политбюро 20 сентября 1930 г. При обсуждении финансовых вопросов Сырцов заявил, что второстепенных мер, которыми занимается ЦК для решения острейших финансовых проблем, недостаточно. Положение, заявил Сырцов, столь серьёзное, что необходимо срочно вызвать из отпуска Сталина и предпринимать кардинальные шаги. Большинство Политбюро отклонило предложения Сырцова как «паникёрские». Однако Рыков, напрямую не поддерживая Сырцова, также говорил о высокой инфляции и излишних деньгах в деревне, что дало ещё один повод подозревать Рыкова и Сырцова в благосклонном друг к другу отношении[92]. Подозрения Сталина, видимо, вызывали также контакты Сырцова с первым секретарём Закавказского краевого комитета партии В.В. Ломинадзе, который также позволял себе критические высказывания по поводу текущей ситуации.
21 октября 1930 г. один из близких к Сырцову людей, Б. Резников, написал донос на имя бывшего помощника Сталина, редактора «Правды» Л. Мехлиса. В доносе говорилось, что Сырцов и его сторонники установили контакты с группой Ломинадзе на почве недовольства политикой руководства партии. И те, и другие, утверждал Резников, считают необходимым сместить Сталина.
Донос Резникова Сталину доставили ночью 21 октября 1930 г. Утром следующего дня, поставив в известность председателя ЦКК Орджоникидзе и секретаря ЦК Постышева (Каганович и Молотов в Москве отсутствовали), Сталин распорядился вызвать Сырцова. Найти его удалось уже ближе к вечеру. Сырцов прочитал донос и заявил, что показания будет давать только официально в ЦКК.
Сразу же вслед за Сырцовым в ЦК прибыл Резников и написал новое заявление. Он сообщал, что Сырцов приехал в ЦК прямо с собрания, которое он проводил со своими сторонниками (в том числе и с ним, Резниковым). На собрании, как писал Резников, шла речь о переговорах с Ломинадзе о том, что обе группы решили готовиться к смещению Сталина как легальными, пропагандистскими, так и нелегальными методами. Резников сообщил также, что Сырцов подробно проинформировал своих сторонников о заседании Политбюро 20 октября, где Сталин поставил вопрос о письме Бухарина (подробнее об этом уже было сказано в предыдущем параграфе). В новом доносе Резников привёл также такие слова Сырцова:
