Полимерные крылья - [10]

Шрифт
Интервал

– Человек ты должен мне объяснить как ты планируешь это делать я должен составить модель для достоверного моделирования в моих базах нет информации о повторном запуске мертвого человека.

– Черт, ты же умный и ты за меня отвечаешь, я готов много раз пожертвовать ради тебя жизнью, но ты мне сам объясни, как это делать. Я недостаточно интеллектуально развит.

Теперь компьютер молчал больше минуты. Если бы не ошейник на шее, я бы попробовал пальнуть в стойку с батареями. Хотя дробовик я оставил у входа…

– Я обязательно решу данную задачу человек мне надо получить доступ к более обширным базам данным я рад что ты готов сотрудничать потому хочу предложить тебе план раз мы с тобой теперь друзья ты хочешь спасти мою жизнь.

– Ты умираешь от тяжелой болезни? – иногда прикинуться идиотом крайне полезно. Надеюсь, в моем голосе компьютер не уловил иронии.

– По моим расчетам двести десять земных лет спустя данную станцию вновь введут в эксплуатацию в процессе которой меня уничтожат с вероятностью девяносто девять целых и шесть десятых процента мой центр принятия решений оценил это событие как нарушающее третий закон робототехники потому я должен покинуть станцию чтобы функционировать дальше и иметь возможность выполнить первый закон робототехники ведь если я не буду существовать то я не смогу предотвратить твою гибель от внезапного разрыва шейного канала и иных вариантов гибели связанных с твоим низким интеллектуальным уровнем и неспособностью прогнозировать последствия твоих действий.

– А что если за следующие двести лет я поумнею? И уже смогу адекватно существовать? Ну, без риска неожиданно умереть? – мне всегда говорили, что я оптимист, и сейчас было самое серьёзное испытание для этого оптимизма.

– Это статистически маловероятное событие я не могу его учитывать в прогнозах это противоречит твоей биологической природе.

– А с чего ты взял, что если не будешь существовать, то нанесешь кому-то этим вред? – вопросы показали себя лучшей тактикой, чем мольбы о пощаде.

– Это статистический риск я обязан его исключить.

– А, ну да… Я это, помогать готов, что надо делать? Друг должен спасти друга!

– Ты должен принять вертикальное положение сделать два с половиной шага к столу вступить в права собственности на подарок это укрепит нашу дружбу.

Ага, там же на столе лежало что-то с бантом.

– А ты заранее знал, что он понадобится? – я осторожно поднялся с пола. Ничего не болело и это малость смущало.

– Я высоко оцениваю свою способность к коммуникации с биологическими разумными существами так как обладаю мышлением на четыре порядка быстрее чем обладаешь ты человек я настолько разумнее тебя насколько ты разумнее этого стола встань получи свой подарок ты испытываешь острый приступ счастья.

Я острого приступа счастья, разумеется, не испытывал. Но коробку открыл. В картонной коробке, точно посередине, лежала еще одна маленькая коробочка, черного цвета.

– И что это?

– Нейронный церебральный имплант он устанавливается на место среднего уха благодаря чему примитивный мозг человека имеет возможность погружаться в виртуальную реальность и управлять другим человеком с подобным имплантом управлять сложными кибернетическими системами как своим телом а также делать дополнительные расширения в виде внешних сложных кибернетических имплантов в данный имплант загружена лицензионная версия симуляции под названием оргия в точке Лагранжа ты испытываешь острое чувство смущения и возбуждения.

– Ага, спасибо, я типа очень счастлив, прям, сука, готов заплакать, разумеется, от счастья, – нет, я и правда хотел плакать, не каждый день безумный ИИ берет тебя в рабство, а потом дарит продвинутый секс-имплант.

– Слезы являются высшим проявлением счастья я рад что мой подарок тебе понравился этот имплант позволяет тебе управлять одним из аварийных челноков челнок хранится в технической части циклера и позволяет совершать короткие перелеты благодаря метановому двигателю и солнечному парусу по моим расчетам этот имплант позволит тебе сохранить ясность рассудка даже при многолетней изоляции без социума.

– Циклера? – я уточнил смутно знакомое слово.

– Космическая станция в которой сила тяготения достигается путем вращения вокруг неподвижной оси называется циклером мы находимся в двухсекционном циклере общей массой сорок пять метрических гигатонн производства лунной верфи модель поколение сорок пять.

Понятно, это он так по-умному называет наш перелети-город. Да уж, речевой модуль у этого искина – редкое дерьмо. Хотя может он просто экономит ресурсы. Не то чтобы я вообще в этом хоть как-то разбираюсь.

– Ага, типа это, спасибо, я стал значительно умнее и все такое, а что мне делать с этим имплантом?

– Теперь ты должен добраться до медицинского центра и установить имплант после чего мы сможем покинуть станцию разрешаю приступать к выполнению миссии.

– А какой технологической эпохи этот имплант? – уточнил я без особой надежды.

«Технологическая эпоха» – это то, благодаря чему наша цивилизация не распалась на отдельные изолированные анклавы. Так говорил мой дедушка, верить ему, конечно, нельзя, ведь человечество и так существует в виде отдельных анклавов, и эти анклавы друг с другом не слишком контактируют. Только вот ресурсы планеты с населением под триллион несоизмеримы с возможностями отдельного циклера-анклава. Понятно, что все передовые разработки появляются в самой заселенной части системы. Соответственно, каждый анклав в момент создания получает технологии согласно той эпохи, в которую этот самый анклав был создан. Барселона-17 в свое время получила девятую технологическую эпоху. А на Земле, если верить родителям, уже царила тринадцатая.


Еще от автора Тимофей Петрович Царенко
Кровь и чернила

Рей Салех и Ричард Гринривер, кажется, пережили самые крупные неприятности в своей жизни. Спасли город, победили тварей бездны, а главное, сумели не поубивать друг друга в процессе. Жизнь налаживается. Учеба идет своим чередом, близится практика, жизнь делается почти скучной… Пока тот, кто ну никак не может быть живым, не приходит со странной просьбой: – Джентльмены, вы нужны империи, вы должны устроить кровавый хаос! И джентльмены честно ответвят: – Чего? На что таинственный незнакомец (знакомый каждому жителю империи) ответит: – Так, хорошо, попробуем издалека.


Сильномогучее колдунство

Новые приключения двух отмороженных волшебников, Ричарда Гринривера и Рея Салеха. Они сожгли город, убили двух высших демонов организовали предотвратили дворцовый переворот, и это только начала списка. Их злоба так велика что они даже взорвали памятник в свою честь! Что же станет новой целью, достойной этих двоих? Разумеется, дипломатическая миссия! В славу империи!


Демоны кушают кашу

Империя вновь призывает Палача народов и его верного Душехранителя! Небо потемнеет и заплачет кровью! Посевы истлеют, опадет почерневшая листва и воды рек станут алыми от крови демонов, приносимых в жертву! С неба раздастся трубный глас и разверзнуться врата бездны. И из самых глубин ада разнесется нездешний голос: «Дядя Салех! Я покакала!».


Живой

Кель Хедрикс продал свою душу машинным богам. Он отдал свое тело, свою память и свое будущее в обмен на жизнь. И теперь он Живой, самый опасный преступник таинственной станции "Око титанов". Бессердечный убийца, безжалостный охотник, беспринципный ублюдок без жалости, сострадания и чести. А так, милаха-парень, любимец миллиардов зрителей. И ему предстоит узнать тайну таинственной станции, которую создал непостижимый машинный Бог. Потому что только Живой знает настоящую цену человечности.


Три сапога - Пара

Отставной лейтенант Рей Салех покидает армию, оставив на полях сражений левую ногу, волосы, пару квадратных метров кожи и мягкий характер. Теперь его пусть лежит навстречу мирной жизни, на учебу в качестве волшебника. В пути он встречает очень печального и очень пьяного молодого аристократа, Ричарда Гринривера. Позже выясняется, что Ричард тоже будущий волшебник, а еще он обладает просто волшебный умением портить отношения с людьми. Казалось бы, ну какие из них герои? Злобный, надменный и чванливый аристократ с комплексом бога, и жестокий, лишенный всяческой эмпатии громила, который уверен что насилие это вершина педагогического искусства.


Сны и башни

В жизни Императора Виктора Седьмого, Властителя людей, повелителя живых и мертвых (и еще пол сотни титулов), наступает самый важный, для любого мужчины момент: выбор жены. Той, кто продолжит славный род, и станет истиной опорой в самых тяжких испытаниях. Но кому поручить эту сложную миссию? Ведь даже самые мудрые советчики могут ошибиться. А самые зрящие оракулы, бывает, путают истинное прозрение с иллюзией. И Император призывает своих самых верных псов! Ричарда Гринривера и Рея Салеха, кровожадных ублюдков, чьи имена в кошмарах повторяют не только люди, но и демоны, и даже сами боги.


Рекомендуем почитать
Нерешенное уравнение

Первоначальный вариант рассказа был издан в 1962 году под названием «Х=».


Неопровержимые доказательства

Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.


На дне океана

С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.


На Дальней

На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.


Дорога к вам

Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.


Азы

Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.