Полигон: простые желания - [75]

— Не тяни резину. Все равно у тебя ничего не выйдет: я уже видел запись в компьютере. Рассказывай про доступ.

— Я ничего не понимаю. Даже если доступ на меня и есть, то это сделал не я. Я же не знал, что это возможно, — проговорил лейтенант и резко наклонился ко мне.

«Пф-ф» — пистолет слегка дернулся, выпуская пулю. Андрей негромко вскрикнул и прижал к груди пробитую насквозь правую кисть вместе с пачкой сигарет, которую он брал со стола.

— Не дергайся, — рявкнул я. — Говори, или следующая пуля попадет тебе в низ живота.

— Да как я могу доказать тебе, что я не делал этого? — закричал лейтенант. — Это же будут все равно слова.

— Ах, слова? Прекрасно. Мне уже не интересно, — тяжелая волна ненависти накрыла меня с головой. Там, за стенками, девять громил собираются меня убить, а моих женщин превратить в шлюх! И вот сидит их организатор, долгое время притворявшийся моим другом.

— Давай поиграем в игру, Бес! Или тебя лучше звать Кумом?

— Давай, Пан, — процедил лейтенант. — Кум — это я. А кто такой Бес?

— Уже не важно. Мне достаточно слова «Пан». А играть будем в русский спор. Это где один — дурак, другой — подлец. Ты сейчас подойдешь к пульту и запросишь права красного доступа. Потом положишь руку на панель и, когда пульт включится, я тебя убью.

— А спор в чем?

— Так ты же говоришь, что у тебя нет доступа. Значит, он не засветится, а ты останешься жив.

— Идет, — бросил Андрей и поднялся. Я чуть не спустил курок вторично, но лейтенант просто направился к пульту. — Но если выиграю я, то ты извинишься. Это требование. Справедливо?

— Вполне, — я отошел к двери, чтобы видеть, что он набирает, и одновременно быть подальше от него. Потом я поднял пистолет и прицелился ему в затылок:

— Давай.

На экране загорелась красная точка, а рука моего друга, лейтенанта охраны, бывшего спецагента, тайного бандита и заговорщика, Кума и Беса легла на панель.

В этот миг, как и было мной обещано, я нажал на курок.

НЕМНОГО ПРАВДЫ

— Сука! Ты же мог меня убить! А если бы я не пригнулся? — орал Андрей, а я сидел на полу под стенкой и глупо улыбался. В том месте стенки, которую недавно закрывала голова лейтенанта, чернело небольшое отверстие от моей пули. Но не это было причиной моей улыбки. Пульт по-прежнему оставался мертвым. У Андрея действительно не было злополучного доступа. В нашем споре дураком оказался именно я. Как хорошо. Как я люблю оказываться дураком в такой ситуации.

Я швырнул пистолет в угол и как был, на четвереньках, полез в стол за бинтом. Потом, когда с первой помощью было покончено, я спросил у Андрея:

— А чего же ты мне дал этот грешный пистолет?

— Так в этом и заключался мой обман, — удивился он. — Я же тебе рассказывал. Ты что, не слушал?

— Я в этот момент соображал, как мне успеть схватить ствол, прежде чем ты меня убьешь.

— А почему я должен был тебя убивать? Ах, да — ты же думал, что у меня есть этот проклятый доступ, — рассмеялся лейтенант. — Ты наверно не поверишь, но я не стал бы этого делать, даже если бы все было так, как ты думал.

— Почему? — настало время удивляться мне.

— Я же говорю: ты не поверишь, — Андрей достал сигарету одной рукой, и мне пришлось дать ему прикурить. — Я не хочу быть на твоем месте. Мне и на своем неплохо. Кроме того, есть такие слова: дружба, понимание. Но это уже лирика. Но объясни мне, бога ради, чего ты меня именовал каким-то бесом. Это что — шутка такая?

— Какая уж тут шутка…

И я рассказал ему все, что узнал из просмотров занятий и общения бандитов.

— Сам понимаешь, я был полностью уверен, что это ты, — завершил я рассказ. — А ты повторишь, почему мне дал пистолет? У меня же есть транслятор с браслетами.

— Это еще более глупо, — признался Андрей. — Я подумал, что у тебя проявляются садистские черты и, чтобы убедиться, натолкнул тебя на идею. «Глаза» все равно нужно убирать, но ты мог произвести ликвидацию не дистанционно, а лично. Так, чтобы «кровь по рукам и мозги по стенке». Тогда бы я и увидел, что ты из себя представляешь.

— Действительно глупо. Извини меня, что я подумал, что ты враг, ладно? Я больше не буду так легко поддаваться на косвенные намеки, — проговорил я и опустил глаза.

— Гм. Да ладно… — неловко пробурчал лейтенант. — Считай, забыли, ведь мы друзья. Ты меня тоже извини за эту дурацкую проверку.

— А ты чего извиняешься? — моя рожа напоминала Джерри в момент кражи сыра. — Я проиграл спор и расплачиваюсь. А ты чего?

— Ах, так? — рассмеялся лейтенант. — А я думаю, что-то на него не похоже. Ну так давай, извиняйся поактивнее, а то не извиню.

— Поздно. Уже извинил. А я вот как вспомню, как ты меня ругал, и обижусь.

— А ты запомни, как я тебя ругал! За дело, между прочим. С двух метров в голову промазать. А если бы я действительно был бандитом? Ты бы уже лежал с такой же дыркой в голове, какую хотел видеть у меня, — он так смеялся, что, похоже, забыл о боли в руке.

— А я успел заметить, что пульт не зажегся, — лениво спорил я. Мне тоже было хорошо.

— Так зачем же тогда стрелял?

— В назидание. Чтобы запомнил, как шутить с шефом, — я сделал свирепое лицо, но не выдержал и снова засмеялся.

— С Паном, — поправил меня Андрей.