Полиция памяти - [6]

Вскоре послышался топот. Ритмичная, властная поступь полицейских ботинок вперемежку с чьими-то робкими, неуверенными шагами.

Из здания их вывели по одному. Двоих мужчин с седыми висками, крашеную шатенку лет тридцати и худенькую девочку лет четырнадцати. Хотя еще было довольно тепло, каждый из них натянул на себя по нескольку рубашек, курток и шарфов. В руках они держали набитые до отказа сумки. Похоже, эти люди в последний момент похватали все самое нужное из того, что подвернулось им под руку. Впопыхах застегнутые пуговицы, торчащие из багажа края одежды, не завязанные шнурки — все говорило о том, что им велели собраться мгновенно, не объясняя, в чем дело. В их спины упирались оружейные дула. Но на их лицах совсем не читалось растерянности. Глаза — спокойные, как заброшенные болота в лесной глуши — вглядывались куда-то вдаль. Словно тая в себе мириады воспоминаний о том, что мы давно позабыли.

Сверкая значками на лацканах, полицейские деловито, без лишних движений продолжали операцию. Всех четверых задержанных провели прямо у меня перед носом. Чуть пахнуло спиртовым дезинфектором. Возможно, кто-то из них работал в стоматологии.

Одного за другим их загоняли в крытый брезентом кузов фургона. Не отводя от их спин пистолетные дула ни на секунду. Последней была девчонка. Сперва она бросила в кузов свой оранжевый рюкзачок с вышитым на нем медвежонком, потом попыталась забраться. Но единственная ступенька оказалась для нее слишком высокой, и бедняжка, сорвавшись, упала спиной на землю.

Невольно вскрикнув, я выронила пакет. Страницы рукописи разлетелись по асфальту. Все, кто был вокруг, в панике обернулись в мою сторону. «Какого черта дразнить полицию на ровном месте?!» — только что не кричали их взгляды.

Стоявший рядом паренек помог мне все подобрать. Пара страничек намокла в луже, еще несколько угодили под чьи-то подошвы, но в итоге несчастную рукопись мы собрали.

— Всё на месте? — шепотом спросил паренек. Я кивнула и взглядом поблагодарила его.

Слава богу, полиция на нашу возню внимания не обратила. Никто из них даже не обернулся.

Один из офицеров, подсадив девчонку, помог ей забраться в кузов. Ее острые коленки торчали из-под юбки совсем по-детски. Брезент задернули, мотор заревел.

Они исчезли, но время не сразу вернулось в обычное русло. Лишь когда рев моторов затих вдалеке, а трамваи тронулись с места, я смогла наконец убедить себя в том, что очередная зачистка завершена, а сама я по-прежнему цела и невредима. Прохожие вспомнили, куда шагали, и заспешили дальше своей дорогой. Помогавший мне паренек перешел через улицу.

Интересно, помнит ли девочка прикосновение лап того офицера, что ее подсаживал, вдруг подумала я.

* * *

— Когда шла сюда, увидела какой-то кошмар… — сообщила я своему редактору, господину R.

— Зачистку памяти? — догадался он и закурил сигарету.

— Ага. В последнее время они совсем озверели.

— М-да… Все это ужасно.

Он выпустил длинную струйку дыма.

— Но сегодня даже хуже обычного! — добавила я. — Они взяли сразу четверых, прямо в центре города, средь бела дня. Насколько я знаю, раньше забирали поздно вечером и только по одному из домов на окраинах…

— Видно, все четверо скрывались в убежище.

— В убежище? — повторила я и осеклась. Не стоит говорить вслух на такие темы. Где и когда тебя подслушает Тайная полиция в штатском, не знает никто. Только слухи о зачистках так и разлетаются по всему острову.

Вестибюль почти пустовал. Лишь за кадкой с фикусом трое мужчин в костюмах спорили о чем-то над толстыми пачками документов да девица на ресепшене зевала от скуки.

— Думаю, один из офисов здания они использовали как укрытие. Что им еще остается? Говорят, существует очень серьезная подпольная организация, которая помогает им выжить в бегах. Используя высокие связи, находит для них безопасное жилье, собирает деньги и все, что им может понадобиться. Но если эти убежища начала накрывать полиция, значит, больше им прятаться негде…

R явно хотел добавить что-то еще, но вдруг стиснул губы и, сцепив пальцы на чашке с кофе, уставился на что-то далекое в садике вестибюля.

Посреди сада был небольшой кирпичный фонтан. Совсем простенький, без излишеств. Когда мы замолкали, слышалось журчание воды. Далекое и мягкое, точно перебирают струны какого-то забытого инструмента.

— Я давно уже думаю: все-таки странно… — заговорила я вновь, глядя на его профиль. — Как полиция их вычисляет? Ну, тех, кто ничего не забывает? С виду-то они такие же, как все! По какому-то общему признаку — возрасту, внешности, роду занятий — их не вычислить, так? Значит, они осторожны и могут запросто маскироваться под обычных людей! Разве это сложно — притворяться, что исчезновения действуют на тебя так же, как на остальных?

— Хороший вопрос… — отозвался господин R, чуть подумав. — Видимо, не так-то это и просто. Наше сознание окутано подсознанием, которое в десятки раз плотнее его самого. Поэтому притворяться так, чтобы никто не заметил, почти невозможно. А эти люди даже представить не могут, каково это — жить, не помня о том, что исчезло. Иначе с чего бы они скрывались в своих убежищах?