Полет Ящера - [38]

Рация пискнула, когда мы уже катили по Шкловскому шоссе.

- Слушаю, - Ганс поднес микрофон к губам. - Кто там еще?

В эфире царило молчание.

- Странно. Мне показалось, что нас вызывают. - Ганс переключил рацию на передачу. - Але, Флоп! Ты слышишь меня? Как там у вас дела?

На этот раз я тоже повернул голову. Эфир про должал безмолвствовать. Озабоченно взглянув на меня, начальник охраны нахмурился.

- Что за хренотень? Может, рация отказала?

- Проверить проще простого, - я взял у него из рук плоскую трубку. - Вызываем идущую за нами машину - и все само собой выясняется! Если отзовутся, то порядок!

Но порядка не получилось. Раньше чем я поднес рацию к уху, динамик зашуршал, и по спине моей пробежал знакомый холодок. Это был тот самый вздох, что удалось записать Августу. Тот, кто держал в руках переговорное устройство Флопа, бригадира оставленных на месте могильщиков, ничего не говорил. Он только дышал, и вздохи эти вновь напоминали приглушенный рык.

- В чем дело, босс?

- Разворачиваемся! - я швырнул трубку на сиденье, но тут же снова подхватил её. - Эй, ты! Трюкач дешевый! Сделай одолжение, дождись меня. Поверь, у нас будет с тобой славный разговор!

Водитель притормаживал, разворачивая машину. Ганс глядел на меня озадаченно.

- Мы возвращаемся?

- Да! Возникла проблемка. Эта сука уже там, на поляне!

- Какая сука?

- Та самая, что садилась к Поэлю в машину.

- Откуда он там взялся?

- Сколько у нас людей? - рявкнул я вместо ответа.

- В каком смысле?

- В смысле - прямо сейчас!

- Ну… Морячков Дина мы отпустили к «Харбину». утюг тоже там. В машине сопровождения пятеро, ещё трое с Флопом…

- Нет больше Флопа, - я скрипнул зубами. - Пусть парни готовят оружие. Все, что есть под рукой!..

…«Парни» стояли, ощетинившись стволами, и трясло их точно так же, как меня и Ганса. Трое ребят Флопа, словно елочные украшения, висели на ветках того самого дуба, к которому совсем недавно был привязан Поэль. Сам Флоп, мирно сложив на животе руки, лежал на дне выкопанной могильщиками ямы. На груди у него покоилась рация - та самая, которой совсем недавно воспользовался некто. Ни Поэля, ни его телохранителей на поляне уже не было. Не было и машины, доставившей их сюда. «Тойота» бригадира весело догорала на отдалении, и огненные блики перебивали мертвящий свет фар, делая лица повешенных переменчиво зловещими.

- На все про все у этих тварей было не более пятнадцати минут, - заикаясь, проговорил Ганс.

Я сосредоточенно кивнул. Все-таки профессионалом он был неплохим, соображал быстро и в нужном направлении. Покосившись на часы, я нахмурился. В самом деле! Успеть укокошить четверых - причем троих из них вздернуть на высоченное Дерево, а после убрать лишние тела, отвязать Поэля и удрать - на это способны были только отъявленные шустряки.

- Куда они могли скрыться? - тихо спросил я. Вопрос заставил Ганса встряхнуться.

- Встречных машин попалось всего две - замызганный «Пикапчик» и «Жигуленок» с семейством. Значит, судя по всему, уходили в противоположную от города сторону. Послать следом машину?

Я покачал головой.

- Думаю, не догоним…

В глубине леса всполошенно закричали птицы. Мы переглянулись.

- Но там снега по пояс! - пролепетал Ганс, - Не могли же они рвануть туда. Правда, если у них снегоходы…

- Взять из автомобилей фонари! - распорядился. - Обшарить все вокруг! Должны быть следы… пусть кто-нибудь перережет веревки.

Парни зашевелились. Один, забросив автомат спину, полез на дуб, двое бросились к машинам фонарями.

Вглядываясь во все мало-мальски подозрительно мы медленно описали вокруг поляну неровную спираль. В принципе противник действительно мог улизнуть в лес - на тех же снегоходах. Импортные «Полярисы» запросто рвут под полторы сотни кэмэ. И дороги им никакой не нужно. Однако ни гусеничных, ни лыжных следов мы не обнаружили. Хватало вороньих отметин, в одном месте отыскалась цепочка беличьих «лап», но более ничем примечательным усыпанный снегом ландшафт нас не порадовал.

- Значит, все-таки шоссе?

Ганс кивнул, и в этот самый момент все фонари одновременно погасли. Беззвучно, как будто кто-то мягко нажал единый тумблер. Встревоженно оглядевшись, я обнаружил, что стою один посреди черного леса. И даже не леса, а чего-то более напоминающего странный камыш. Березы и сосны съежившись, стали вдесятеро меньше. И не было уже ни Луны, ни звезд. Ветер, что недавно с шелестом скользил по макушкам голых деревьев, куда-то запропал, меня окружала абсолютная тишина. И что-то ещё присутствовало во всем этом. Что-то особенное, не поддающееся описанию, отчего все видимое приобретало мрачноватый могильный оттенок.

Я покрутил головой. Черное небо и гладь слившегося в сероватую степь леса. И пугающая непривычная даль - от горизонта до горизонта, словно меня приподняло на воздушном шаре. Тем не менее ногами я продолжал ощущать почву…

На миг показалось, что я абсолютно гол, но это быстро прошло. Зато возникло ощущение куда более странное. Я дышал, и легкие мои клокотали жутковатым образом. Я слышал их работу и с ужасом узнавал ту чертову запись Августа. А еще… Еще был непонятный запах. Где-то я уже с ним сталкивался, но где? Или не запах это был, а нечто, чему не придумано ещё название?.. Впрочем, почему не придумано? Придумано, разумеется! Ибо это был запах страха. Настоящего, стопроцентного, без ложных примесей. Оттого и шевелились волосы на голове, оттого и прихватывало спину ознобом. Все равно как у комнатного песика, почуявшего присутствие тигра.