Полдень, XXI век, 2011 № 12 - [37]

Риджини уже доводилось видеть мертвых людей. В Пигги-порте – ближайшем крупном городе, где он учился, люди гибли часто – вываливались из окон многоэтажных домов и из аэрокаров, упивались до смерти, убивали друг друга в пьяных драках. Но, как правило, неподалеку от бездыханной жертвы обнаруживался пьяный плачущий и перепуганный преступник. Это же убийство было особенным – нападавшие действовали жестоко, они ворвались на личную территорию жертвы, отбросили загораживающую занавеску и здесь застрелили человека фактически в упор. (Рамини даст точный ответ, но Риджини и сам видел по краям раны частички пороха, словно россыпь рыжих веснушек – признак того, что дуло пистолета находилось совсем рядом с кожей.)

И – уничтожили все следы. Вымыли стаканы, поставили на место все предметы, которые неизбежно были сдвинуты или перевернуты во время борьбы, – стол, стулья, плетеные сундуки. Способ совершения преступления указывал одновременно на большую ярость и на поразительное хладнокровие. Это Риджини совсем не нравилось. Рирари и его помощники положили столько сил на обустройство этого курорта. В каком-то смысле он кормит всю семью. Благодаря доходам с хижин он смог обучаться в Пигги-порте, а в этом году туда отправилось сразу пять юношей и девушек. Если предать случай огласке и вызвать земную полицию – это будет означать трудные времена. Рирари говорил, что человек снял дом на шесть месяцев, а прожил здесь только три с небольшим. Следовательно, какое-то время его никто не хватится. Нужно воспользоваться оставшимся временем, чтобы найти убийц и по возможности достичь умиротворения.

2

Пришли Рамини и Ристини. Рамини, как и Риджини, учился в Пигги-порте, получил квалификацию лаборанта, был признан очень способным, но, к изумлению землян, не стал искать работу у них, а вернулся к себе в семью, чтобы бодяжить пальмовое вино (на самом деле его изготавливали из клубней подводных растений теку, но в семье давно заметили, что брагу с названием «Пальмовое вино» земляне берут охотнее). Еще он занимался дублением кожи асториксов, из которой шили сумки, сапоги и другие причудливые сувениры, вытапливал из туш жир и варил мыло с травяными и цветочными отдушками, изготавливал массажное масло и крем, которые подходили для человеческой кожи – словом, обеспечивал курорту Бухта Двух Лун добрую половину прибылей.

Наверное, земляне удивились бы еще больше, если бы узнали сколько реактивов Рамини натащил из лабораторий Университета за время обучения и сколько записей из университетской библиотеки накачал. Записи ему, впрочем, были без надобности – он так и не продвинулся дальше стандартного фокси-инглиша, включавшего около двух тысяч общеупотребительных фраз, зато реактивы пригождались очень часто. Был в их числе и чудо-со-став, начинавший светиться при контакте со следами человеческой плоти, причем оттенки свечения были индивидуальными и зависели от состава ДНК, а интенсивность – от давности следа.

Обычно Рамини применял этот состав при уборке хижин – как ни уверяли земляне, что не чувствуют запаха сородичей, в семье считали неделикатным предоставлять им помещение, оскверненное чужой плотью. «Возможно, они утратили способность распознавать запахи, – говорил Рирари. – Но они не могут не улавливать их и не чувствовать смутного недовольства. Поэтому, если мы не очистим хижины, они не смогут расслабиться и хорошо отдохнуть в Бухте Двух Лун и вряд ли захотят приехать сюда снова и пригласить друзей. Нет ничего хуже ощущения тревоги, которому не можешь найти объяснения. Из-за этого распалось немало союзов и завязалось немало войн». В семье охотно верили и прилежно надраивали хижины. Но сегодня этот состав пригодится для другого.

Пока Рамини осматривал тело и разбрызгивал раствор, Риджини протянул записку Ристини.

Ристини в отличие от родичей никогда не бывал в Пигги-порт. В семье очень быстро заметили, что люди не слишком любят тех, кто говорит на их языке. Ристини обучался тайно – по записям, украденным Рамини, по человеческим передачам, которые те транслировали со спутников для своих, подслушивал разговоры постояльцев. Пару раз он уже помогал семье улаживать конфликты между гостями, но теперь всё было гораздо серьезнее, Ристини это понимал и волновался – его хвост был плотно прижат к ягодицам, кончик нервно бил по щиколоткам, как маленький веник.

Риджини схватил его зубами за загривок, легонько потянул кожу, успокаивая, потом подал лист бумаги.

– Вот смотри. Тут совсем немного. Поймешь хоть что-нибудь – уже хорошо.

Бумага и чернила были изготовлены здесь же, в Бухте Двух Лун. Для первой использовались болотные травы, для вторых – пахучая жидкость риготля. У семьи этот запах вызывал отвращение, но людям он нравился, и они с удовольствием делали рисунки, росчерки или писали тонкими тростинками «волшебные знаки, дарующие здоровье и удачу» и увозили домой собственноручно изготовленные сувениры.

Ристини старательно прочел:

– «Дорогая Мадлен! Прости, всё было зря. Ничего не получается. Их острые лисьи мордочки смотрят на меня… (и смеются? Непонятно). Они не менее лживы, чем чиновники, которые ими… (