Полдень, XXI век, 2011 № 08 - [10]

– Как мне её спасти? – спросил Дмитрий.

– Кого именно?

– Умирающую девушку, чёрт тебя побери!

– Назовите симптомы.

– Проклятье! Я не разбираюсь в медицине. Я ни черта не знаю! Ладно. Это похоже на сердечный приступ или на приступ сахарного диабета, или на отравление. Эти креветки мне сразу не понравились. Что мне делать?

– Для начала проверьте пульс, температуру, дыхание.

– Пока ты будешь диктовать мне курс медучилища, она умрёт. Или выздоровеет. Но последнее вряд ли. Ты можешь просто помочь, твою мать? Просто взять и помочь? Хотя бы однажды. Господи, ну почему тебя нет?! Почему ты не можешь просто сказать, что делать, просто взять и вложить это в мою башку?

– Такой способ есть, – неожиданно ответил ему баритон.

– Что?! —Дмитрий оторопел.

– Можно передать знание в сжатом импульсном режиме. Без посредства языка.

– Не понял.

– Если вы расслабитесь и корректно воспримете сигнал, он запишет информацию прямо на кору головного мозга.

– Как же тут расслабишься? – буркнул Дмитрий, присаживаясь рядом с девушкой и беря её запястье, чтобы проверить пульс.

Он ощутил пальцем толчки её крови и успел сосчитать до шести или до семи, как вдруг в его сознание ворвались шумы похожие на визгохрип и свистохрюканье старых модемов. Ворвались не снаружи и не из приёмника, а как бы изнутри. Ещё несколько робких толчков чужой крови, и Дмитрий вдруг ощутил, как покрывается испариной, словно только что у него был жар, но вот отпустил. И ещё он вдруг понял, что теперь знает всё. Знает её диагноз, причины, что спровоцировали обострение, а самое важное – знает, как справиться с приступом и даже больше того – как одолеть саму болезнь. И всё это утвердилось в его голове за какую-то пару секунд. И походило на чудо. Но размышлять о причинах чуда Дмитрию было некогда. Он бросился к барной стойке, вытряхнул на ладонь несколько зубочисток, метнулся обратно.

Обретённое знание плохо соотносилось со всем когда-либо читанным и слышанным о медицине. То, что он сейчас делал, походило одновременно и на акупунктуру, и на массаж, и где-то даже на ворожбу, но в то же время не являлось ни тем, ни другим, ни третьим. Он приобрёл знания, но не навыки, и потому не обошлось без ошибок, однако неведомая методика прощала ошибки. Он находил нужные точки, колол зубочистками, поглаживал руки, плечи и шею, изредка надавливая большим пальцем тут и там, и всё время шептал. Шептал, как ни странно, на русском, причём на современном русском, лишённом привычных для знахарских наговоров архаизмов. Видимо, суть была не в словах, а в интонации, ритме. Вряд ли это была инопланетная технология – медицина не та дисциплина, которую можно быстро приспособить к другому биологическому виду. А вот пращуры, пожалуй, могли додуматься до какой-нибудь хитрой практики. Или ноосфера объединила множество практик, так сказать, всех времён и народов.

Глубокий вздох, ещё один, щёки девушки начали розоветь, синева отступила. Дмитрий откинулся на спинку диванчика и только теперь заметил удивлённые взгляды людей. Его диалог с небесами могли принять за молитву или истеричный разговор по мобильному телефону. Но то, что он проделывал после, вызвало нездоровое любопытство.

– С ней всё будет в порядке, – бросил устало он. – Кризис миновал. Но сейчас ей нужен покой.

Публика отступила и принялась обсуждать происшествие по углам.

Дмитрий подумал, что телефонный разговор с приятелем – удачное средство маскировки. До сих пор он опасался разговаривать с небесами при свидетелях, но жизнь сама подсказала выход.

– Эй, ты как, дома? – спросил Дмитрий.

– Слушаю вас, – как обычно откликнулся баритон.

– Какого чёрта, ты не сообщил мне о такой возможности с самого начала?

– Вы не спрашивали.

– Ладно, проехали, – сказал Дмитрий. – А теперь, пока есть время, будь так добр, загрузи мне все данные об этом Микадо и о его конторе. А потом… Потом мы с тобой обсудим курс дальнейшего обучения.

Через пятнадцать минут Настя очнулась. Ещё минута потребовалась ей, чтобы понять, где она находится и что с ней случилось.

– Митя, ты что, врач? – удивилась она. – Что ты сделал? Я чувствую, будто заново родилась.

Её голос вызвал в его душе какой-то неведомый до сих пор ток. Не то чтобы он не влюблялся, но всё же раньше это происходило как-то иначе. Упрощённо, что ли. А тут, едва он принял новую картину мира, в которой не оставалось места душе, душа-то возьми и проснись. И голос ожившей девушки питал эту несуществующую душу вполне реальной энергией.

– Врач? – переспросил Дмитрий. – Наверное. Вроде того.

Вспомнив о чём-то, Настя открыла сумочку, долго шуршала внутри, пока наконец не вытащила пластиковую коробочку с яркой этикеткой.

– Колёса тебе больше не нужны, – мимоходом заметил Дмитрий.

– Супрастин это наше всё, – невесело улыбнулась Настя. – Приступы у меня с трёх лет. Такая, понимаешь, мерзкая разновидность астмы. И она, увы, неизлечима.

– Всё излечимо, – буркнул он и улыбнулся. – Теперь всё излечимо.

* * *

– Есть! – сказал Саня.

– Что?

– Десятый перехватил переговоры диспетчера станции «Скорой помощи» с одной из бригад. У девицы случился сердечный приступ в придорожном кафе, а какой-то парень исцелил её то ли китайскими, то ли шаманскими штучками. Когда бригада добралась, оба уже исчезли, но народ в кафе ещё перетирал происшествие. Десятый заинтересовался, мотанулся туда. Опросил свидетелей, снял записи с тамошней камеры.