Полдень 23 век. Возвращение Тойво - [76]

Гости со звезд! Впервые за сорок лет! Кто же это? Неужели — Андрей?

Лиловый свет отвердел, остыл, померк. Корней слепо шагнул с крыльца. Едва не упал. Тренированное тело все же сохранило равновесие. Чавкнула перепонка люка. В траву соскочил человек. Корней с трудом сдержал вздох разочарования: не Андрей, того бы он узнал сразу. С возрастом ночное зрение стало ослабевать, но Корней явственно различал рубленые черты лица незнакомца. Незнакомца ли? Память мгновенно перебрала тысячи лиц. Спустя пару секунд Корней вспомнил, кем этот человек был на Гиганде. Егермейстером его высочества герцога Алайского. И только потом всплыло его земное имя.

— Лев Абалкин?

Ночной гость замер. Корнею показалось, что пришелец сейчас на него бросится. В конце концов, школа субакселерации у них общая. Вот только бывшему прогрессору Яшмаа перевалило за девяносто, а его коллега Абалкин не выглядел старше сорока.

— Корней Яшмаа? — в свою очередь осведомился гость, принимая непринужденную позу.

— Чем обязан честью?

— Это долгий разговор.

— Гость в дом, бог в дом, как говаривали предки… Прошу!

— Благодарю вас.

Корней посторонился. Абалкин поднялся на крыльцо. У двери вышла заминка. Мембрана отказывалась пропускать гостя. Как будто он и впрямь был пришельцем с неизвестной планеты. Хозяин не подал виду, что удивлен. Просто отключил автоматику. Они прошли в гостиную. Недоразумения продолжались. Дом отказывал Абалкину в гостеприимстве. Интерьерные поля на него не реагировали.

— Простите, — пробормотал обескураженный Корней. — Что-то в нем заело… Давно профилактику не делали…

— Вот когда вспомнишь о старой доброй мебели, — пробормотал гость, — которая не имела своего мнения…

— Вы навели меня на мысль…

Корней шагнул к дальней стене, открыл ее. В гостиную бесшумно выплыл исполинский робот.

— Ого! — воскликнул Абалкин. — Вот это долдон!

— Привет, Корней!

— Привет, Драмба!

— Какие будут приказания, Корней?

— Сначала поздоровайся с гостем.

Робот повел ушами локаторов, прогудел:

— Простите, Андрей, но кроме вас на вилле никого нет.

Корней крякнул.

— И тем не менее, — сказал он, — поздоровайся. Гостя зовут Лев.

— Здравствуйте, Лев! — произнес робот в пространство.

— И тебе не хворать, — отозвался гость.

— Вероятно, мои системы не в полном порядке, — заявил Драмба. — Система распознавания требует ремонта…

— Вот что, Драмба, — перебил его Корней. — Сделай-ка нам пару табуреток и стол. Обыкновенных, деревянных.

— Слушаюсь, Корней!

Драмба неизвестно зачем приложил ручищу к голове и выплыл из гостиной.

— Он быстро управится, — заверил хозяин гостя. — Прошу простить за столь прохладный прием. Старый дом. Старый хозяин. Нерасторопные старые слуги…

— Ничего, — откликнулся Абалкин. — Старый служака не виноват. А примитивная автоматика дома — тем более. Они и вас скоро перестанут распознавать.

— Что вы хотите этим сказать?

— Мы не люди, Корней.

— Мы?

— Вы, я и еще одиннадцать наших братьев и сестер. Вы знаете историю своего происхождения, Корней, но не знаете, что всего «подкидышей» было тринадцать.

— Было?

— Эдна Ласко погибла в две тысячи сто пятидесятом. Томас Нильсон покончил с собой в шестьдесят пятом. Меня убил Рудольф Сикорски в семьдесят восьмом. Впрочем, в смерти Эдны и Томаса тоже виноваты люди.

— Однако, вы живы-здоровы, Лев. И судя по всему — в отличной форме. Во всяком случае, я в свои девяносто два не выстою против вас и двух раундов.

— Я — вернулся. Эдна и Томас — тоже. Для нас не существует смерти.

— Звучит заманчиво, хотя и фантастично. Уверяю вас, как бывший космозоолог: бессмертных существ не бывает.

— В биологическом смысле — да, но превращения энергии практически бесконечны… Но не будем злоупотреблять философией. Я прилетел не для этого, Корней.

— Для чего же, Лев?

— Для того, чтобы предупредить: наступает момент истины.

— И в чем же он заключается?

— В том, что мы должны выполнить свое предназначение…

— Похоже, вам никак не удается избежать философии, Лев. Вспомните времена Прогрессорства, говорите четко, как на докладе.

— Слушаюсь, Корней! — голосом Драмбы откликнулся Абалкин. — Вам следует прибыть в Свердловск. Сбор назначен на площади Звезды, перед Музеем Внеземных Культур.

— Когда?

— Этого я не знаю, Корней, но в час «икс» буду знать. Как и все мы.

Драмба вернулся через пятнадцать минут, волоча на себе пахнущий свежеоструганным деревом стол и две табуретки. Робот застал хозяина восседающим в удобном глубоком кресле. Нога на ногу, мосластые пальцы сцеплены на колене, в углу большого тонкогубого рта соломинка, взгляд отсутствующий.

Никакого гостя, по имени Лев, локаторы Драмбы по-прежнему не наблюдали.

7 августа 230 года Смотровая площадка Тополя-11

Мы с Аико сидим на смотровой площадке Тополя-11, на том самом месте, где мы разговаривали с ней два года назад и смотрим на Свердловск с высоты птичьего полета. Мягкое вечернее августовское солнце золотит далекую кромку леса и Уральские горы. Все так же устремляются ввысь под облака тысячеэтажники напротив, все так же стремительно проносятся мимо попискивающие стрижи и шумят неподалеку фонтаны. Мир вроде бы остался тем же самым, и все же для меня уже необратимо изменился.