Полчасика для Сократа - [41]

Уважаемый господин редактор!

Вы спрашиваете, не могу ли я ответить на несколько Ваших вопросов. К сожалению, не могу. Не потому, что не хочу, а потому, что сам задаю себе кое-какие вопросы и не нахожу на них ответа.

Например, уже не один год я размышляю над тем, что в нашей жизни имеет смысл. Я занимаюсь этим вопросом интенсивно, время от времени делая записи в своем дневнике. Но когда казалось — вот-вот и я подберусь к ответу, случилось нечто, что опять отбросило меня в мрак неизвестности. Пылесос, который мы недавно купили, стал пылить. Я хотел сообщить об этом владельцу магазина, где мы его брали, но узнал, что он подался в Индию, где живет в какой-то коммуне.

Когда я собрался занести это событие в дневник, то обнаружил, что последняя запись была сделана мною в прошлом году. Она гласила: «Бывает ли у Бога насморк?»

Я спросил об этом доктора, но он, пожав плечами, без единого слова направил меня к специалисту по дыхательным путям.

Специалиста занимал другой вопрос. Какой смысл экономить деньги, если с них берут налоги, а с учетом инфляции от них в итоге ничего не остается? Я обещал, что спрошу об этом служащего в банке. Но тот вообще не дал мне рта раскрыть. Он отвел меня в сторону и спросил, почему компьютеры все время заменяют, причем именно тогда, когда ты только-только освоил предыдущие. Я признался, что не знаю.

Знакомый огорошил меня вопросом, как ему лучше поступить: купить машину или развестись с женой? Я обещал ему обмозговать эту дилемму. Но не сложилось, так как пришлось срочно искать кого-нибудь, кто мог бы отремонтировать наш приемник, каких фирма больше не выпускает. Мастер, которого я нашел после долгих поисков, спросил, есть ли смысл заводить в наше время детей. Я хотел обратиться с этим вопросом к соседу, но тот меня опередил. Он поинтересовался, верю ли я в реинкарнацию. Надо сказать, что вопрос загробной жизни меня мало волнует. Меня больше интересует, доживу ли я до завершения судебной тяжбы с фирмой, не желающей вернуть нам деньги за кофемолку, которая вместо того, чтобы молоть кофейные зерна, разбрасывает их по всей кухне. Эксперт, проверявший, как мелет кофе наша кофемолка, молол откровенную чепуху и спрашивал, какой смысл продлевать человеческую жизнь, когда большинство людей голодает. Я задал ему другой вопрос: «Почему приборы постоянно модернизируют, в результате чего их невозможно отремонтировать самим?»

В тот день, когда я наконец снова решил вернуться к старому вопросу — что в жизни имеет смысл — и пометить в дневнике, что близится конец света, мне позвонили из налоговой инспекции. Спрашивали, сколько бумаги я потребляю на работу и сколько на личные нужды.

Потом позвонил издатель и спросил, будет ли в новой книге больше ста двадцати страниц.

Приятель хотел знать мой взгляд на эмансипацию.

Врача интересовало, когда я брошу курить.

Автомеханик допытывался, не бывают ли у меня эротические сны, а ветеринар — не боюсь ли я мусульманских фанатиков.

Думаю, уважаемый господин редактор, что Вы понимаете теперь, что в моем положении я не могу позволить себе принять Ваше любезное предложение и заниматься Вашими вопросами, в то время как мои собственные остаются до сих пор без ответа.

Полагаю, что единственный вопрос, на который мне все же удалось найти ответ, это вопрос о том, живут ли на других планетах разумные существа.

Безусловно.

Доказательством служит то, что они до сих пор не пытались установить с нами контакт.

Луч

Я узнал об этом из газет. Эта новость показалась мне такой фантастической, что мне пришлось прочитать ее еще раз.

Это было настолько невероятно, что мне захотелось немедленно об этом с кем-нибудь поговорить. Я позвонил другу.

— Хорошо, что ты позвонил, — сказал он тут же в трубку.

И стал возбужденно рассказывать о своих злоключениях. В трамвае у него украли портфель. Невероятно, да? Со всеми документами. Немыслимо, да? Я решил подождать, пока он выговорится, а потом сообщить ему, что я узнал. Друг поведал мне все подробности. Потом извинился. Он спешил в полицию и дал отбой.

Пришел водопроводчик. Значит, эту удивительную новость я сообщу ему.

— А вы знаете, что…

— Конечно. Я тоже об этом читал. Такой скандал, люди себе сейчас такое позволяют. Куда мы катимся?

В сердцах он сломал отвертку. Это его разозлило. Досталось от него и материалу, и фирме, делающей инструменты. Еще правительству. Политикам. Под конец жене и детям. Уже в дверях он дошел до дальних родственников.

Я решил прогуляться.

Мне повезло. Тут же за углом я встретил знакомого. И обрадовался. Вот кому я объявлю невероятную новость.

— А вы знаете, что…

— Не знаю и знать не хочу, — проворчал он.

И разразился монологом о налогах. Что не учли. Что незаконно не вычли. На сколько больше теперь придется платить. На сколько меньше бы заплатил, если бы засчитали то, что должны были засчитать. Какие это бюрократы. Что бы он с ними сделал, если бы мог. Он попрощался, так как спешил домой писать апелляцию.

По дороге домой я встретил соседа. Наконец-то расскажу.

— А вы знаете, что…

— Лифт снова не работает? Это ведь я обнаружил. И сразу позвонил. Но вы же знаете, как они работают. Управдом ни к черту.