Полая гора - [27]

Залы внушали ужас. Одного их упоминания бывало достаточно, чтобы усмирить преступника и заставить его раскаяться в содеянном. Их обитатели по праву считались абсолютными стражами Закона — сложного массива актов и прецедентов, столь крепко опутавшего каждого жителя Империума, что невозможно было даже вскрикнуть. Спиноза, которая и сама тратила немало времени на изучение законов, всегда восхищалась арбитрами: цель их службы была чиста, понятна и достойна уважения. Астра Милитарум превышали их числом, Адептус Астартес — силой, а Инквизиция — способностью решать сложные задачи, и все же… для среднего гражданина Империума именно Адептус Арбитрес являлись, вероятно, самым ярким и знакомым символом власти Императора, с которым у обывателя были шансы столкнуться в жизни или, по крайней мере, услышать о них из первых уст.

И теперь Спиноза могла в полной мере оценить, каково это — носить униформу арбитра. На ней была черная броня проктора, а Хегайн изображал бойца-адъютанта. Пока они поднимались к воротам, простой люд спешно разбегался в стороны. Розетта инквизиции внушала ужас только вблизи, когда ее удавалось разглядеть, а этот полночно-черный демонстративно угловатый доспех и нарочито выставленное напоказ оружие были видны издалека и доносили нужное сообщение так же легко и доступно, как сунутый под нос сжатый кулак. Тяжелая броня не имела силовых приводов, и поэтому движения дознавателя выглядели непривычно грузными. Хегайн тоже шел так, как будто утопал в грязи: стандартная экипировка штурмовиков отличалась куда более высоким качеством.

— Я бы сказал, что мне вот это все не особо нравится, — сообщил он по закрытому вокс-каналу.

— Да, согласна, — отозвалась Спиноза. Она поняла, что на подъем по лестнице до площадки у ворот ушло непривычно много сил. — Может, недавно что-то случилось и спровоцировало людей?

— Нет, ничего такого. Я ничего не слышал. — Хегайн старался держаться как можно ближе и постоянно сжимал пальцы на рукояти шоковой дубинки.

Собравшаяся неспокойная толпа гудела и время от времени подкатывалась к арке входа, будто морской прибой, лишь затем, чтобы отхлынуть, разбившись о строй арбитров. Кто-то из силовиков что-то кричал, но слова терялись в общем шуме. Несколько штурмовых кораблей опустились почти до самой земли, направляя потоки воздуха из турбин на наиболее плотные скопления людей, но даже этого оказалось недостаточно — толпа и не думала расходиться. Чем ближе Спиноза и Хегайн подходили к вратам, у которых стоял отряд силовиков с оружием наготове, тем сильнее чувствовалось повисшее в воздухе напряжение.

— Это все похоже на какую-то болезнь, — произнесла Спиноза, разглядывая происходящее из-за закрытого забрала. — Людей нужно прогнать от ворот.

Но справиться с такой задачей без серьезного ущерба для гражданских было не так легко. Да и толпа собралась значительная. В настоящий момент казалось, что арбитры просто стараются удержать периметр Залов и не ухудшить ситуацию. Скорее всего, офицеры сейчас использовали сервочерепа и вычисляли главных зачинщиков, готовясь нанести хирургически точные удары с воздуха, если возникнет такая необходимость. Но Арбитрес не хотели провоцировать полномасштабный бунт прямо на пороге собственной крепости и давали возможность собравшимся выпустить всю накопленную энергию, прежде чем угодить в лапы правосудия.

— Почти дошли, — заявил Хегайн, отпихнув с дороги недостаточно расторопную женщину в тяжелой мантии и с закрытым тряпкой лицом. Она резко развернулась, злобно сверкнув глазами, и только тогда осознала, кто же именно ее толкнул. Но женщина не смутилась, стиснула кулаки и посмотрела на поддельных арбитров так, будто они были чудовищами из далекого космоса. — И, надо сказать, я рад, — проворчал сержант, не сбавляя шаг. — Безумие какое-то.

Спинозе пришлось оттолкнуть с дороги еще нескольких человек, прежде чем они добрались до строя силовиков.

— Проверим, насколько полезной окажется информация от Ревре, — пробормотала она, приближаясь к офицеру, командующему обороной.

— Что здесь происходит? — требовательно спросила она, демонстрируя удостоверение.

Тот сотворил знамение аквилы. Несмотря на внушительные габариты доспехов, движения выдавали нерешительность.

— Не могу знать, проктор, — ответил приглушенный решеткой шлема голос. — Ожидаем приказа разогнать толпу.

Спиноза оглянулась через плечо. Ей показалось, к протестующим присоединились новые люди, стекающиеся из окрестных жилых блоков.

— Не ждите слишком долго, офицер, — произнесла она, убирая жетон.

— Слушаюсь, проктор, — ответил тот, нервно поглядывая на бушующих горожан. У него явно руки чесались приняться за дело. — Служу Императору!

Дознаватель миновала кордон. Хегайн не отставал. Стоило им перешагнуть порог Залов, как двигаться стало намного проще. Огромный символ Адептус Арбитрес горделиво смотрел с фасада, словно бы бросая вызов толпе. Конечно, им никогда не удастся прорваться в глубины здания, но даже сам факт происходящего внушал определенное беспокойство.

Спиноза и Хегайн, не вызывая никаких подозрений, шли по коридорам Залов. На пути к цели им пришлось миновать три кордона службы безопасности. Их тщательно проверяли, но затем тяжелые чугунные створки ворот неизменно распахивались, пропуская служителей Инквизиции дальше. Внутренние помещения в Залах были ровно такими, какими и ожидалось: спертый, пахнущий плесенью воздух, яркий свет, выдраенные до блеска полы, на которых ботинки негромко поскрипывали при каждом шаге. Несколько отрядов силовиков попались навстречу — они спешили к воротам, на подмогу товарищам. Все до одного отдали честь фальшивым коллегам. Следом за бойцами пролетели два сервочерепа с высокоточной оптикой. Один просканировал Спинозу — вероятнее всего, автоматически — и принял обратную связь от электронных систем доспеха. Не заметив ничего необычного, череп полетел дальше по своим делам, гудя антигравитационным модулем.