Пол Маккартни в его собственных словах - [6]

В. В фильме "A Hard Day's Night" ("Вечер трудного дня") были созданы своего рода стереотипы: Джон — мыслитель, Ринго — одинокий и грустный, Пол — беспечный… Вы согласны с этим?

— Да, не возражаю… и теперь не возражаю. Именно таким я был в фильме. Я выполнял определенные указания режиссера. Так как в сценарии меня изобразили веселым парнем, то я был весельчаком. И это только кажется, что я больше, чем другие, подхожу для этой роли. В "Битлз" меня знали как человека, который мог предложить корреспонденту сесть и спросить его: "Как вы себя чувствуете? Хотите что-нибудь выпить?" Ведь перед вами представитель прессы, и вы хотите иметь хорошую статью или, по крайней мере, не стать посмешищем. Я не стыжусь этого. Если мне нравится какая-нибудь идея и с годами эта идея начинает выглядеть сентиментально, то я говорю: "Хорошо, пусть это сентиментально, ну и что?" Я знаю, что большинство людей посмеивается над этим, но если вы впадете в самокритику, то те же люди, проанализировав ваши мысли, начнут избегать вас. И какой толк говорить: "Почему же я не был более строгим к себе, более жестким?" Я на самом деле никогда не был жестким по отношению к себе, но и никогда не опускался до "милого создания" и, тем более, не сходил до скучной середины. Отец в детстве давал мне такой совет: "Выдержка, сын — главное". Так может сказать каждый отец.

В. Но английские родители — разные…

— Нет, они абсолютно одинаковы. мой отец был идеальным стереотипом главы английского семейства. Но, тем не менее, он хороший человек. Мне он нравится. И вот что я скажу вам: многие волнуются из-за того, что у них случаются неприятные семейные сцены, которые их ожесточают. В повседневной жизни тоже не много изысканных бесед. Не все люди тебе нравятся, но ты же пытаешься быть с ними в хороших отношениях или вообще не вступать в контакт. Почему я должен носиться вокруг разъяренных людей и успокаивать их? Мне, например, не все нравится из того, что делает Джон. Но я уверен, что в будущем он поймет это сам.

В. Вы говорили ему об этом?

— Нет. Я и Джон прекрасно знаем, что большинство высказываний появляется в прессе ради сенсации. В то время Джон был в таком состоянии, когда хочется высказаться полностью. И сейчас, возможно, он еще сожалеет об этом, не анализирует каждое слово. Я думаю, что его интервью были такой же чепухой, как мои или Энгельберта Хампердинка. Пресса, конечно, желала, чтобы я покритиковал Джона. Ко мне часто приходили такие люди и спрашивали: "Вот последнее выступление Джона Леннона, как вы на него ответите?" "Да, действительно, безвольные поступки, — отвечаю я им. — Но я верю, что Джон сохранит хладнокровие и все это пройдет".

В. Какова все же была ваша реакция, когда вы читали такие материалы?

— Я ненавидел их. Можете представить мое состояние, когда я сидел и обдумывал каждое слово, каждый параграф. "Неужели он и вправду думает об мне так?" — размышлял я тогда. Мне в голову приходили мысли о собственном ничтожестве. Но люди, которые работали вместе со мной успокаивали меня: "Ты же знаешь, что ты не такой. Это неправда. Он завидует и пытается сбить тебя с толку". Постепенно я успокаивался и понимал, что все это ерунда. Я на самом деле не похож на Хампердинка, хоть и пишу баллады. Такие самоуспокоения временно меня поддерживали. Но все равно я был очень обеспокоен и обижен.

В. Можете ли вы с Джоном снова писать песни?

— Все может случиться, тем более, что мне нравится писать с Джоном. Мне нравится работать с тем, кто хорошо пишет.

В. Турне ансамбля "Крылья" в 1972 году было вашим первым за последние 6 лет, не так ли?

— Да.

В. Намерены ли вы гастролировать в будущем?

— О, нет, нет, нет. В "Битлз" мы делали большие турне по Америке, Джон и Джордж думали примерно так: "О, это не должно продолжаться долго!" А я думал иначе: "Нельзя отказываться от выступлений". Когда мы дали много концертов, то я по-настоящему возненавидел выступления и в порыве злости сказал: "Да, черт возьми; теперь я с вами согласен".

В. Где это было?

— Где-то в Америке, не помню точно. Шел дождь и мы играли под каким-то навесом. Было очень сыро, так что любой из нас мог получить удар током. После концерта нас вывезли в большом грузовике вместе с каким-то хламом. Вот тогда, сидя в грузовике, мы ругались все вместе: "Будь они прокляты! Чертово бегство!" Мы решили затем отказаться от выступлений, но хотели сделать это тихо, без лишнего шума. Просто перестали появляться на сцене. Если кто-нибудь спрашивал нас, будем ли мы выступать, то мы отвечали: "Обязательно будем!" Но на самом деле и не думали об этом. А после записи нескольких дисков совсем уже не вспоминали о гастролях.

Помню, когда распались "Битлз", то мне в голову приходила мысль: лучше бы я играл в небольшой провинциальной группе, где-нибудь на западе страны. Тогда бы я мог петь каждый день, что, несомненно, улучшило бы мой голос.

В. На пресс-конференции в Оксфорде вы упомянули о том, что вашей четырехлетней дочке понравились "Осмондз". Линда говорит, что вашей десятилетней дочери они не нравятся… Могло быть так, что для них "Осмондз" были такой же сенсацией, какой были "Битлз" в свое время?