Покушение - [9]

Все рассмеялись, а Бенуа повернулся к Сириль, которая выглядела просто роскошно в черном платье, открывающем плечи. В ушах у нее поблескивали бриллианты, а волосы были старательно уложены.

— Я был зачат в году, который не хотел бы называть из уважения к своей молодой жене, рискующей обнаружить, что годы, разделяющие нас, — не просто яма, а бездна. — Присутствующие засмеялись. — По словам отца, я был зачат на роскошном круизном лайнере. Об этом я не знаю больше ничего, кроме услышанного от своего производителя, причем сказано это было в конце ужина, на котором было выпито слишком много спиртного. От этой истории мне достался лишь изъян, и я в этом чистосердечно признаюсь. Даже сейчас я не могу ступить на борт прекрасной яхты, не испытывая любопытного чувства надругательства! — Снова смех. — Вот почему, учитывая то, что люди постоянно выдумывают истории, жизнь, вся жизнь — это басня… ведь так?

Раздались аплодисменты. Сириль любовалась Блейком, как и каждый раз, когда он выступал на публике. Она любовалась его непринужденностью и красноречием. Великий Человек пребывал в отличной форме, особенно когда подстригся и сбросил несколько килограммов. Конечно, он старел, но его фигура борца оставалась прежней, и он сохранил высочайший интеллект, который и подкупил Сириль, когда она была его ученицей… После конгресса в Бангкоке и присуждения Нобелевской премии (неважно, получит он ее или нет) она повезет своего мужа на какой-нибудь волшебный остров, где не будет ни мобильной связи, ни Интернета. Сириль наполовину осушила бокал с шампанским. Какая насмешка судьбы! Она была младше мужа на двадцать пять лет, тем не менее первая стала сдавать.

Возможно, через две недели Институт Каролинска Стокгольма присудит ее мужу Нобелевскую премию в области медицины за исследования нейронного цикла боли. Обсуждения, проходящие в Стокгольме, должны быть одним из наиболее тщательно охраняемых секретов, где почти никогда не бывает утечки информации. Невозможно было знать наверняка, кто же получит премию. Но некоторые моменты не оставляли сомнений. В сентябре Институт Каролинска организовал биологический симпозиум, куда были приглашены несколько избранных, среди которых — Бенуа Блейк и его соперник Тардьо. Всем известно, что это собрание является, по сути, первым этапом предстоящих выборов и что их презентация должна определить чье-либо преимущество.

Сириль представила, как на следующее утро им позвонят из Стокгольма, и ощутила, как где-то внутри трепещет крылышками бабочка. Бенуа Блейк преуспел в своих работах по изучению влияния физического шока на нейронный цикл. Помимо других удивительных результатов, нейрофизиолог открыл мезератрол — новый класс молекул. Поначалу его использовали для снятия сильнейшего напряжения, но медики быстро заметили, что подобное лечение давало вторичный, совершенно неожиданный, результат. Пациенты, подвергавшиеся психическому шоку, отмечали улучшение самочувствия и сна, а также уменьшение страданий. Бенуа тотчас же пустил лошадь в галоп.

В девяностых годах во время первого этапа тестирования на мышах он обнаружил, что мезератрол успокаивает животных, травмированных чрезмерным лечением. Еще через несколько лет исследований, в том числе и на людях, Блейк формально установил, что эта молекула имела свойство ликвидировать компонент физической боли, полученной вследствие травматических событий. Сириль, идя по его стопам, перешла к клиническим исследованиям, ежедневно используя этот революционный метод лечения.

Она посмотрела на мужа и улыбнулась, гордясь им. И подумала о том, что если бы она не вышла за него замуж, то, скорее всего, не достигла бы всего, что у нее есть на сегодняшний день. Она допила шампанское и пролистала меню. Бутерброды, суп с кресс-салатом, паста из тыквы, мясо ягненка с яблоками в карамели… Она ничего не ела с самого утра, и ее желудок взбунтовался. Официант в ливрее предложил ей бокал бордо, который она взяла и с удовольствием пригубила.

Сириль отлично помнила выступление Бенуа на кафедре Коллеж де Франс.

— Ты довольна мной? — спросил он тогда с улыбкой.

Она искренне ответила:

— Отныне я буду жить в твоей тени.

— Нет, ты будешь вкалывать и многого добьешься, — произнес он, как будто дразня ее.

«Да, как проклятая…»

Именно это она и делала. Работала днями и ночами, чтобы ни в чем ему не уступать. Если она хотела выйти из тени Великого Человека, то должна была создать себе имя.

Когда в двухтысячном году она ушла из Сент-Фелисите, хлопнув дверью, то хотела отказаться от медицины. Бенуа, с которым они уже год были женаты, уговорил ее остаться. Как раз в это время он стал профессором университета Беркли и привел ее к себе. Сириль познакомилась с молодыми учеными, заинтересованными темой, популярной во Франции среди философов, — поисками счастья. Она сразу же прониклась их работой, осознав, что именно этим и хочет заниматься. Наконец-то она повстречала людей, смотревших в одном направлении с ней, не считавших тяжелое медикаментозное лечение единственным средством в борьбе с физическим недомоганием. Они были открыты для других форм лечения.