Покойная жена бывшего мужа - [3]

Прежде чем мы с Гошей заняли привычные места, Александр Сергеевич коротко представил нас. Елизавета Петровна еще раз, более внимательно, посмотрела на меня, потратила несколько секунд на изучение Гошкиной физиономии, коротко кивнула и снова повернулась к Баринову:

– Я вчера не сочла нужным обсуждать подробности – это не телефонный разговор. Дело в том, что я оказалась замешана в крайне неприятную историю. Это, конечно, абсолютная нелепость, но… в общем, меня подозревают в убийстве.

– Действительно неприятно, – согласился шеф, поскольку Перевозчикова сделала паузу, ожидая его реакции. – Для подозрения есть какие-то основания?

– Основания… – Она поморщилась и стряхнула ладонью невидимую соринку с юбки. Нелепое, невероятное стечение обстоятельств, вот и все основания.

Ниночка вчера изложила нам краткое содержание этой истории, но, сами понимаете, демонстрировать свою осведомленность Александр Сергеевич не стал. Он пробормотал что-то неопределенно-сочувственное и умолк, ожидая, когда Елизавета Петровна перейдет к сути дела.

– Неделю назад была убита молодая женщина, – правильно поняла шефа клиентка. – Некая Наташа. В последний год – Наталья Денисовна Перевозчикова. Муж ушел от меня… Я понимаю, что формально у полиции есть основания меня подозревать. Но я не понимаю… – строгая маска неожиданно исчезла, и я увидела обычную растерянную женщину, – я не понимаю, как это вообще возможно – заподозрить меня в убийстве? Это же полный абсурд!

– Извините, Елизавета Петровна, – мягко объяснил шеф, – поскольку вы могли испытывать недобрые чувства к покойной, было естественно включить вас в круг подозреваемых.

– Если бы – в круг! Я не в числе прочих, я – основная, главная подозреваемая!

– Только потому, что муж ушел от вас к этой Наташе? В таком случае я с вами согласен – это абсурд. Необходимы более серьезные основания.

Елизавета Петровна снова превратилась в Снежную королеву.

– По мнению следователя, основания существуют. Она умерла, приняв большую дозу мышьяка. И перед смертью обвинила меня. Сказала, что это именно я ее отравила.

Новость была неожиданной – Нина не успела вчера выяснить все подробности. Физиономия Гошки на мгновение стала озабоченной, а шеф нахмурился:

– Даже так? Предсмертное признание – это, скажу я вам… действительно неприятная ситуация.

– Неприятная – не то слово! Мне докучают сотрудники полиции, их действия наносят ущерб моей репутации, и я не могу допустить, чтобы это продолжалось. Кроме того, я уверена: убийцу никто и не собирается искать – следователь занят тем, что пытается доказать мою вину. Поэтому я решила взять дело в свои руки. Я навела справки, и мне рекомендовали обратиться в «Шиповник». Пожалуйста, сделайте так, чтобы вся эта история поскорее закончилась.

– Вы хотите, чтобы мы нашли убийцу?

– Мне безразлично, что вы сделаете. Найдите убийцу, докажите, что она покончила с собой, подтвердите мое алиби – мне все равно. Главное – я должна получить возможность спокойно работать. Вы меня поняли?

– Мы постараемся, – деликатно заверил Александр Сергеевич. – Скажите, а как часто вы общались с новой женой вашего мужа?

– Никогда. – Елизавета Петровна слегка взмахнула рукой, словно отметая саму возможность подобного общения. – Но именно в этот день, седьмого декабря, она ко мне приходила.

– Зачем? – Шефу удалось задать этот вопрос таким тоном, что сомнений не было: сам Александр Сергеевич считает поступок покойной Наташи по меньшей мере бестактным.

– Понятия не имею. Сказала, что хочет поговорить со мной по душам. Мне показалось, что она была не совсем трезва – она принесла бутылку джина, предлагала выпить, чтобы разговор лучше пошел. Естественно, я попросила ее уйти. – Перевозчикова снова стряхнула с юбки соринку. Интересно, это у нее нервная реакция или она просто не выносит даже малейшего беспорядка?

– И что дальше?

– Она ушла. А на следующий день ко мне явились из полиции. Следователь сказал, что она умерла от отравления мышьяком. Смертельная доза. Я не сразу поняла, что меня подозревают. – Судя по интонации, Елизавета Петровна до сих пор не могла окончательно поверить, что все это не дурной сон, что ее действительно подозревают в убийстве. – Иначе я обратилась бы к вам раньше.

– Кстати, кто ведет дело?

– Минуту. – Елизавета Петровна достала из сумочки визитку и протянула Баринову: – Вот. Майор Сухарев.

Шеф взял визитку, посмотрел на нее и вернул Перевозчиковой:

– Действительно, Евгений Васильевич.

Я осторожно покосилась на напарника. Гошка равнодушно уставился в окно, старательно демонстрируя, что эта новость его совершенно не интересует. Мне уже не раз приходилось общаться и даже работать вместе с Сухаревым, и я могу сказать, что ко мне майор относится вполне доброжелательно, даже с некоторой симпатией. С Бариновым у Евгения Васильевича полное взаимное уважение и деловое сотрудничество. А вот что касается Гоши… Не знаю, что за кошка пробежала между ними еще в те далекие времена, когда мой напарник вместе с Александром Сергеевичем и Ниночкой работал в милиции, но сейчас, когда Сухарев и Гошка, вынуждены встречаться, они даже разговаривать нормально не могут. Смотрят в разные стороны, чтобы, не дай бог, взглядом не встретиться, и общаются исключительно через третьих лиц. И для третьих лиц, я это сама прочувствовала, такая ситуация крайне неприятна.