Поколение свиней - [3]

Тихое воскресное утро на бульваре Гири. Огромная оранжевая вывеска «СКЛАД» — единственное яркое пятно в пределах видимости. За ней видны авеню — темная вереница заполненных туманом котловин, протянувшихся к пляжу. Странные автомобили на дорогах, огромные мотоциклы, пристегнутые цепями к пожарным кранам.

Я прочувствовал эти авеню. Знаю их, как вены на собственной шее. Могу мчаться на предельной скорости по дороге в направлении кафе «Бич бой» в таком густом тумане, в каком даже трамваи не рискуют ездить.

Я помню ночи в старые добрые времена, когда мы в тесной связке неслись на больших мотоциклах через парк, как шумное стадо диких кабанов. Мы орали и пили виски, и взрывали «зиппо» наши косяки, мы мчались в темноте как крысы, и с нездоровым воодушевлением вписывались в изгибы дороги вокруг озер и полей для поло… банда крепких ребят, готовых к приключениям на просторе.

Теперь все по-другому. Я живу в Майако, в пентхаузе с панорамным балконом и джакузи, с высоты я разглядываю в большой черный бинокль аллеи и крыши японского квартала. Обслуга приносит мне булочки, а на стоянке припаркован мой новый черный «камаро».

Здесь меня знают. Когда мы возвращались в отель, я увидел швейцара в сомнительном черном кимоно, который стоял прямо посередине Пост-стрит и беспомощно махал потоку встречного движения… Я утопил педаль газа и сделал рядом с ним вираж. Просто чтобы проверить рефлексы.

Он с проклятиями отпрыгнул назад, а я вывернул машину на стоянку. Мария быстро забежала в отель, держа в руках сумку из меха выдры, где лежали улики и записи нашего недавнего криминального расследования.

— Хорошо повеселились? — спросил швейцар, открывая мне дверцу машины.

— С ума сошел? — ответил я. — Мне надо было сделать важную работу. Пришлось всю ночь просидеть в тату-салоне. Только так мы могли уложиться в срок.

— Что? — удивился он. — Вам сделали татуировку?

— Да нет, — ответил я. — Не мне. — Я ткнул пальцем в Марию, которая была уже далеко в холле. — Это у нее теперь есть тату, — сказал я. — Большая черно-красная пантера между лопаток.

Швейцар медленно кивнул, но на его лице ясно читалось напряжение.

— Что вы имеете в виду? — спросил он. — Вы заставили несчастную девушку сделать тату? Только чтобы написать статью для газеты?

— Это было правильное решение, — сказал я. — У нас не было выбора. В конце концов, ведь мы профессионалы.

^{9 декабря 1985 года}

Срывание масок на скотном дворе

Это поколение может увидеть Армагеддон.

Рональд Рейган. «People», 26 декабря 1985 года

Когда зазвонил телефон, было около трех. Пару секунд я на него смотрел, потом схватил трубку и молча приложил ее к уху. Три часа ночи для некоторых людей не слишком поздно, но эти люди не относятся к разряду спокойных. Те, кто занимает линии междугородней связи в темные предрассветные часы, принадлежат к особой породе. Когда телефон звонит в три часа — не рассчитывай, что твой собеседник окажется человеком размеренного образа жизни и правильно выбранной профессии.

На другом конце линии кто-то молча сопел в трубку.

— Говори! — рявкнул я в конце концов. — Чего тебе?

— Привет, — сказал голос. — Ты занят?

Оказалось, звонит из Вашингтона мой приятель — политконсультант. Сила и самообладание покинули его, как сказал он. Ему надо поговорить со мной о чем-нибудь, но только не о политике.

— Позвони исповеднику, — сказал я. — Мое дело — политика, и сейчас мне как раз требуются некоторые данные.

— Какие? — спросил мой приятель. — По Сенату? — Он недобро засмеялся. — Не стоит беспокоиться. Выборы погоды не делают. Демократы могут получить контроль, но Рейган все равно имеет право вето. Наша единственная надежда — блокировать его вплоть до 1988 года. А тогда можно будет что-нибудь предпринять.

— Остряк! — сказал я. — Помнишь, я советовал тебе воздержаться от крэка и глупых шуток. Из-за них тебя когда-нибудь посадят в клетку. Твои дети будут приходить по воскресеньям, чтобы через прутья потыкать тебя острыми палками.

— Ну и что? — ответил он. — Очень скоро мы все окажемся за решеткой. Меня будут боготворить, как Уолта Уитмена.

— Да ладно тебе! — сказал я. — Сосредоточься. Борьба пойдет за тридцать четыре места. Получить перевес в четыре кресла — это все, что нужно демократам. Какова расстановка сил в Джорджии? Еще меня интересуют Миссури и Калифорния. И что там с этим шарлатаном на Аляске? У него есть какие-нибудь шансы?

— Шутишь? — сказал он. — Это же доктор Олдс. Гвоздь сезона. Он вполне способен победить.

— Может быть, — сказал я. — Как насчет семи к одному?

Он согласился, и следующие два часа мы провели, определяя ставки по остальным тридцати трем забегам в Сенат. Больше половины имело явных фаворитов, однако нам удалось отыскать в списке десяток состязаний, достаточно интересных для того, чтобы поиграть в азартную игру.

Аляска. Предполагается, что победа обеспечена республиканцу Фрэнку Мурковски… Но экономический кризис на Аляске тяжелее, чем в Техасе, и неизвестный претендент от демократов — доктор Гленн Олдс — может неожиданно выиграть состязание. Ставки: семь к одному на Мурковски.

Миссури. Том Иглтон сдает место, когда-то надежно занятое демократами. Кандидат от «Великой старой партии»