Поколение «NET» - [44]

Недалеко от парня с хмурыми лицами, облокотившись на стену, стояли двое полицейских в форме, но без значков. Женя знал, что полиция обязана присутствовать на каждом избирательном участке, чтобы охранять порядок и пресекать нарушения в ходе голосования. Вот только находившиеся в помещении стражи правопорядка, кажется, забыли о том, что нарушение предвыборного законодательства является, по закону, административным, а то и уголовным преступлением. Полицейские мало того, что закрывали глаза за процессуальные погрешности членов избирательной комиссии в виде неразрешенных пометок в списках голосующих, но еще и очевидно не возлюбили самого Евгения, который на эти нарушения обращал слишком много внимания. Часы показывали начало третьего часа дня, выборы были в самом разгаре, а Женю уже несколько раз пытались удалить. Что-то подсказывало парню, что следующая попытка может увенчаться успехом.

Обещавший помощь благодетель не отвечал ни на одну из смс. Возможно, он просто не успевал реагировать на большое количество сообщений, ведь, судя по активности в Twitter, наблюдателям приходилось тяжело не только на Женином участке. "Председатель не говорит количество выданных бюллетеней! Что делать?", "За 20 минут человек 10 проголосовали по открепительным удостоверениям, подряд! Это нормально вообще?", "Меня удалили, назад полиция не пускает, куда идти?". Twitter разрывался от сообщений подобного рода, а у Евгения рябило в глазах. Он не мог обновлять сервис постоянно, поэтому изредка выпадавшие "пачками" сообщения производили эффект разорвавшейся бомбы в его голове. Ничего себе, выборы…

Перед его глазами медленно проходили люди, в основном серая масса. За последние несколько часов он увидел почти всех жителей своего района, некоторые узнавали его, подходили здороваться. Из-за такого вот приветствия, его уже пытались выгнать, сославшись на то, что Женя чуть ли не агитирует голосующих ставить галочки за нужных кандидатов, хотя ни о чем таком речи в разговорах со знакомыми даже не шло.

Из толпы резко выделялись молодые люди, такие же, как сам парень или старше. Очевидно, что ликвидация безграмотности через Интернет приносила свои плоды: почти все они знали, как должен выглядеть утвержденный бюллетень для голосования, сколько на нем должно быть печатей, куда его бросать и, главное, зачем.

— Мать, ты в своем уме??? — донеслось до Жениных ушей откуда-то со стороны. Там восемнадцатилетний мальчик, младше Евгения, практически вырвал у своей мамы, женщины лет 40-ка, шариковую ручку. — Какая "Единая Россия"?? Телевизора насмотрелась? Совсем мозга нет?

— Мишенька, но стабильность же… — попыталась возразить ему матушка, убирая русые волосы за уши и нервно оглядываясь. — Не кричи только…

— Пенсия в 6 000 рублей при квартплате в 4 000, вот тебе стабильность! — мальчик чуть ли не топал нога от возмущения. — Хватит это терпеть!

Женя подавился смешком, услышав всем известный лозунг Жириновского, у парня не осталось сомнений в том, за кого отдаст свой голос эта семья. Оно и к лучшему, думалось Жене, потому что взрослые люди с трудом понимали мнения и идеи молодежи. Если против разрухи в стране нужно заставить голосовать силой, парень не мог найти причин, почему стоит протестовать против этого.

Отвлекшись на голосистого мальчика, Женя почти пропустил момент, когда, подхватив две имеющиеся на участке урны для выездного голосования, трое членов избирательной комиссии бодро направились к выходу из здания школы. Встрепенувшись, он побежал за ними, прикидывая, обвинят ли эти тетки его в изнасиловании, если он кого-нибудь из них попытается схватить хотя бы за локоть.

— Простите, а вы куда?? — позвал он уже в коридоре. Те сначала даже не обернулись. — Постойте!

К его несчастью, одной из теток была та самая женщина, с которой у него случилось неприятное столкновение с утра, и которой пришлось пустить его, когда он силой пробивался на участок.

— Голосование на дому, — буркнула она, помахав списком перед его носом, но тут же спрятав его в папку, а после и в сумку.

— Но председатель должен был объявить об этом за 30 минут до выхода. — попытался возразить Женя.

— Молодой человек, вы меня сегодня уже достали, — совсем не поучительски выразила свое недовольство дама с начесом. — Тут взрослые люди работают, заслуженные учителя. Вы серьезно считаете, что им больше нечем заняться в такой загруженный день, кроме как вас информировать о всякой ерунде? Голосование на дому и так должно быть обязательно, это происходит каждые 4 года. Так чего уведомлять кого-то об очевидном факте?

— Так по закону же… — промямлил Женя.

— По закону и зарплаты должны быть нормальные, а получается, что премии только за выборы и дают, — неожиданно и с не меньшим раздражением подала голос вторая женщина. — Не мешайте отрабатывать.

Женя, в шоке, наблюдал, как они уходят. Он мог бы пойти с ними, имел право, но что он хотел сделать? Людям надо заслужить премии, которые они, очевидно, не получат, если Женя будет лезть не в свое дело. Осознание порочности круга в отношении выборов давило на виски, парень схватился за голову.