Поклонение огню - [28]

— Ну, вот, а мы… — Витек не успел закончить.

Мощнейший взрыв потряс окрестности. Ударная волна была такой силы, что вертолет подбросило, развернуло и понесло боком. Он стал заваливаться, теряя высоту. Тимофею с трудом удалось справиться с управлением. Он сманеврировал, вывел МИ-6 из опасного крена, затем выровнял громадную машину и вновь стал плавно набирать высоту. Вулканологи оправились от испуга и дружно прильнули к окнам.

А под ними творилось нечто невообразимое. Вулкан грохотал так, что, казалось, Земля вот-вот лопнет по швам. Из кратера Бурного на тысячи метров вверх вырывались густые черные клубы газов, паров воды и пепла, вылетали огромные раскаленные камни, образуя гигантские снопы искр. Образовавшиеся над вулканом плотные черные тучи расползались в разные стороны, погружая окрестности во мрак. В нем непрерывно сверкали молнии, грохотал гром. По склонам Бурного, сметая все на своем пути, катился огненный поток бурлящей лавы. Первобытный ад! Эйфория хаоса! Так выглядела Земля на ранних стадиях своего существования. На несколько секунд в машине установилось молчание, прерываемое тяжелым хриплым дыханием Штернгарта. Наконец, Тимофей не выдержал паузы:

— Сколько летаю здесь, а впервые вижу, чтобы Бурный так долбанул, — то ли с восхищением, то ли с осуждением сказал он.

— Да-а… — протянул Витек и, отвечая своим мыслям, произнес с видом умудренного жизнью старца: — Главное в нашем вулканологическом деле — вовремя сделать ноги.

Возражать ему никто не стал…

Часть вторая ПЕРВЫМ ДЕЛОМ — САМОЛЕТЫ

XV

Стояла превосходная для английского лета погода — было сухо, тепло, по голубому небу лениво плыли редкие облака. Самое время для полетов. Шмидт сидел в кабине частного самолета Як-18 и внимательно следил за показаниями радара. Он шел на предельно малой высоте, поскольку только на бреющем полете бортовой компьютер мог запеленговать базу противника, которую Дмитрию предстояло уничтожить. Под крылом Яка проплывали луга, невысокие зеленые холмы, вересковые пустоши, болота, обрамленные ивняком речки и тонкие полоски дорог, проложенных еще римскими легионерами. Но базы видно не было.

Шмидт наслаждался полетом. Как поздно он взялся за штурвал самолета! Сколько лет жизни потеряно зря! Он всегда любил плавать из-за того ощущения свободы, которое давала ему вода. Но парение в воздухе опьяняло сильнее всех испробованных в жизни наркотиков. А если добавить к этому чувство риска, связанное с азартной игрой, в которую он ввязался, то становится понятным, что два в одном лучше, чем просто еще одно экстремальное приключение…

Он уже долетел до конца равнины. Все, край, дальше нельзя. Дальше начинались частные угодья, маленькие городишки, над которыми полеты приватных самолетов запрещены. Если, не дай бог, застукают воздушного лихача английские ПВО, беды не миновать. Вынудят к приземлению на военном аэродроме и штрафанут так, что мало не покажется, а то и вовсе конфискуют самолет.

Шмидт развернулся и полетел в обратную сторону, только на сей раз он взял правее того участка, который уже обследовал. Можно было, конечно, полетать над долиной без системы, полагаясь на русское авось, что, в конце концов, дало бы положительные результаты, поскольку квадрат поиска ограничен, но педантичный Шмидт предпочел мысленно разбить местность на квадраты и шаг за шагом исследовать их.

Наконец радар засек маячок. На экране монитора вспыхнула точка, и от нее в разные стороны стали расходиться круги, как от камня, брошенного в воду. Порядок! Остается грамотно выйти на цель и выпустить по ней парочку ракет.

И вот, когда его Як, выполнив красивый разворот, зашел на цель для атаки, из облаков вынырнул небольшой самолет СВА-41. Он с ревом понесся на Шмидта и тут же без предупреждения открыл огонь. Дмитрий явственно увидел на экране монитора, как из-под расположенного под днищем СВА пулемета вырвались снопы искр. Шмидт плавным движением отклонил рукоятку управления вправо, одновременно прибавляя обороты движка.

Як лег на крыло, входя в вираж, развернулся по дуге на триста шестьдесят градусов и продолжил полет, уходя вверх и в сторону. Однако самолет Шмидта зацепило. Датчики зафиксировали на левом крыле две пробоины. Но это мелочи.

Дмитрий принял бой. Атакующий самолет у самой земли вышел из пике и вновь начал набирать высоту. Шмидт тоже успел развернуться. На максимальной скорости он понесся на СВА-41 — самолет оказался на линии огня. На вооружении Яка было только две ракеты. Они могли еще пригодиться для уничтожения базы. Три выстрела базуки Дмитрий тоже решил пока приберечь и подключил крупнокалиберный пулемет. В прорезь прицела попали фонарь и голова летчика. Шмидт надавил на гашетку

Однако бортовые системы, надо полагать, сообщили английскому пилоту об опасности. Он резко увеличил скорость и нырнул вниз. Вырвавшиеся из-под днища Яка пули ушли в пустоту. Шмидт развернулся в сторону уходившего англичанина, но тот уже ушел из поля зрения.

Каждая фигура пилотажа сопровождалась восхитительным ревом двигателей, который издают только и исключительно поршневые самолеты. Дмитрий выполнил мертвую петлю, пристроился в хвост вражескому самолету и вновь поймал в прицел противника. Тот неожиданно взмыл ввысь, сделал бочку, перешел в горизонтальную плоскость и развернулся, направляясь в сторону Яка. Шмидт невольно восхитился мастерством противника. Здорово — лобовая атака!