Показания гражданки Клио - [134]

Странно, но напали на них как-то уж очень незатейливо, в открытую сразу с трех сторон. Три сгустившиеся из подземного мрака фигуры в серых балахонах оказались так называемыми «ржавыми зомби» — нежить по-настоящему опасная и довольно живучая, из самых неприятных, однако все ж таки до бойцов их уровня у этих мертвяков, конечно, руки коротки… Против «ржавых зомби» отлично работает по меньшей мере пара наступательных заклинаний второго уровня (поскольку тела их чуть ли не на треть состоят из железа, они, например, сами по себе притягивают рукотворные молнии), однако изводить сейчас магическую энергию на эту дохлятину Айвен почел излишеством: пусть-ка лучше Итурбэ поработает мечом. Главная неприятность, проистекающая от «ржавых зомби» — это то, что они единственные, кто способен воздействовать на противника магией в контактном бою, а не с дистанции. Так что сейчас Айвен проделал вот что: стремительно сместился влево (сближаясь с правофланговым зомби и, соответственно, отдаляясь от левофлангового) и мановением руки послал вперед себя альва, одновременно прикрыв напарника простеньким и почти не требующим расхода энергии оборонительным заклинанием «драконья чешуя».

Зомби исправно плюнул в альва ледяным «могильным огнем» (пары-тройки таких плевков вполне хватает, чтобы заживо высушить человека до состояния мумии), но голубоватые сполохи лишь бессильно скользнули по груди и плечам Итурбэ, причинив тому не больше вреда, чем колючий снежный вихрь — каменной статуе. Вороненый меч альва меж тем рассек тело зомби едва ли не надвое, а из раны повалили струи вонючего пара, будто мертвяк вскипал внутри собственной шкуры — это сработало нанесенное на поверхность клинка масло клириков. Экстра-фехтовальщик, не разбазаривая драгоценных мгновений, стремительным пируэтом ушел навстречу следующему противнику (первого, потерявшего боеспособность, уж как-нибудь там добьет напарник), и было ясно уже, что альв вполне успеет зарубить второго и третьего зомби поодиночке, прежде, чем те сумеют прийти на помощь друг дружке… И вот в этот-то самый миг, когда схватка уже казалась выигранной, Айвена как громом поразило осознание допущенной им фатальной ошибки: в той шахматной партии, что разыгрывал сейчас неведомый противник, им никак нельзя было принимать эту «жертву пешки» — азартно, со всей дури, крошить никчемную троицу безмозглых кукол-марионеток.

Потому что едва лишь наложив на Итурбэ свое заклятие «драконьей чешуи», он безошибочно ощутил, как стерегущее залу магическое поле дрогнуло и радостно затрепетало, будто щупальца актинии, в которые сослепу влетела глупая рыбешка; похоже, он позволил неведомому врагу «снять отпечаток» со своего заклинания, подарив тому такую фору, что — мало не покажется… И точно: вот теперь, похоже, все пошло всерьез… да, это Багровая лига…

— Итэ!! Сзади — ведьма! Доставай еЕ, а ржавые — мои!

Так — нельзя; нельзя подставлять бойца под магический удар («драконья чешуя» против серьезного заклятья не защита; ведьмы — это его, Айвенов, хлеб — и весьма дрянной хлеб: когда с песком, а когда и с отравой…), но сейчас выбирать не из чего: любое его наступательное заклинание тотчас вернут назад простеньким «зеркалом» — оно доступно не только ведьмам, но даже и такой магической шантрапе, как русалки. Шансы их, впрочем, пока не безнадежны: альв, пребывающий в состоянии «солнечного зайчика», вполне способен догнать ведьму и устроить «игру в салочки» — навязать той контактный бой, не давая колдовать с дистанции.

Ведьма — обнаженная девушка потрясающей красоты (интересно, какова она на самом деле: в истинном своем облике — после смерти, когда распадаются чары — ведьмы обычно смотрятся крайне непрезентабельно…) — уже кружилась в сумасшедшем танце; шарф из тончайшего ярко-алого шелка создавал вокруг ее тела полупрозрачный огненный ореол. Когда Итурбэ настиг танцовщицу, та звонко хлопнула в ладоши, и на месте одной девушки разом возникли трое — тут же кинувшихся наутек каждая в свою сторону: заклятие «близнецы».

— Левая!! — успел подсказать товарищу Айвен, чудом увернувшись при этом от сгустка «могильного огня», выпущенного в него одним из зомби; те были уже совсем рядом (ах, как скверно — ничего уже не наколдуешь, одна надежда на посох!), а из темноты возникли еще двое, отрезая возможные пути к отступлению… Он крутанулся на месте, веером рассыпая удары (теперь одно лишь чудо позволит ему продержаться до подхода напарника — пока еще тот разделается с ведьмой…) — и вдруг все мышцы его тела свело болезненной тягучей судорогой, как порою сводит ногу: отвлекшись на ерунду, пропустил настоящий магический удар…

Как ни странно, сознание его не оставило, и теперь он оцепенело наблюдал, как серый балахон одного из «ржавых зомби» разлезается тающими в воздухе клочьями, открывая до поры таившуюся под ним ведьму; про такую маскировку — забить зАпах еще более мерзкой вонью — ему слыхать не доводилось (неудивительно: те, кто на этот фокус попались, надо думать, никому ничего уже не расскажут)… Он дернулся было из последних сил, думая спасти хотя бы Итурбэ, но поздно: ведьма уже обернулась туда, где альв по пятам преследовал мечущийся во мраке алый лоскут (теперь-то ясно, что это была лишь уловка «птицы с подбитым крылом»), и, вскинув ладони, прокричала мощнейшее парализующее заклинание.