Пока я не умерла - [15]

Я с готовностью подалась на локтях вперед, наблюдая, как на лице Винсента появляется выражение ужаса.

Он прикрыл глаза рукой.

— Ну, вот опять, — простонал он.

— Что это значит? — спросила я, озадаченная его реакцией.

Он отклонился назад и, улегшись на покрывале, обратился к зимнему небу у нас над головой.

— Есть древнее пророчество, написанное ревенентом, еще в римскую эпоху. В нем сказано, что один из нас восстанет, чтобы повести наш род против нума и победить их.

— И какое это имеет отношение к тебе? — спросила я.

Винсент смотрел в небо еще секунду, а потом повернул свое лицо ко мне.

— Жан-Батисту втемяшилось в голову, что я Чемпион, тот самый борец.

— С чего бы это?

— Кто знает? Может из-за того, что я смог продержаться так долго не умирая. Таким образом, я сильнее, чем остальные из моего "поколения". Но всё так туманно. Несмотря на то, что все слышали о пророчестве, никто толком не знает, что оно означает.

— Ты очень уверен в том, что это не ты, — сказала я, чувствуя облегчение.

Встречаться с ревенетом и без того было огромным шагом, чтобы еще задаваться вопросом, не оказался ли тот еще и главнокомандующем ревенентов.

— Я думаю, что это всё чушь, да и не имеет никакого смысла, как бы там ни было. Всё что должно случится — случится, и заранее это никому неизвестно. Что меня больше достает, так это то, что Жан-Батист, на самом деле высказывает своё мнение. И нет ничего более пугающего, чем ощущать, что за тобой следят ястребом, в ожидании момента трансформации в Мессию среди нежети.

Я рассмеялась, а он потянулся ко мне, медленно улыбнувшись. Я не смогла отказать этой улыбке и поцеловала его — долгий теплый поцелую его холодных губ — и затем, откинувшись назад, я спросила, со всей серьезность, которую только могла изобразить,

— Итак если ты Воитель ревенентов, их защитник, а я спасла тебя от Люсьена, не делает ли это меня Чемпионом из Чемпионов, Победителем из победителей.

Винсент безысходно покачал головой.

— Нет, ну, серьёзно, — продолжала я, не в силах подавить дразнящую улыбку, — Я тоже хочу себе клёвое имечко. Может ты бы начал бы меня звать — Победительница. Хотя я думаю, что мне нужна масочка, как у рестлеров, чтобы везде в ней рассекать.

Винсент издал разгневанный рык и толкнул меня на покрывало, прижав мои плечи к земле и заставив меня дать ему еще один поцелуй. Он положил свою теплую ладонь на мою холодную щеку, а в уголках его глаз появились морщинки, когда он улыбнулся.

— Ну, в данный момент, более правильным будет тебя назвать Снежная королева.

Он поднялся и, протянув мне руку, поднял меня на ноги.

Я потерла руками в перчатках свои предплечья, усиливая кровообращение.

— Ладно! Пикник в Январе…заценили! — сказала я, стуча зубами.

Винсент засунул обратно в корзину термос и покрывало.

— А как ты себя ощущаешь по поводу того, чтобы сделать нечто такое, чего ты прежде никогда не делала?

— Я ощущаю, что отморозила себе зад! — сказала я, взвизгнув, когда он бросил корзину и схватил меня на руки.

— Хорошо, так чуть теплее, — согласился я, когда он держал меня в своих медвежьих объятиях, оторвав от земли.

— Давай-ка оставим эту корзину у меня дома и продолжим наш путь к месту назначению номер два, — сказал он, опуская меня на землю и надевая ручку корзины для пикника на одну руку.

— В которое? — спросила я, обнимая обеими руками его свободную руку и притягивая его ближе, когда мы вышли из парка и направились к Ла Мейсон.

— Ну, это зависит от того, бывала ли ты в музее войны "Дом Инвалидов"?

Я сморщила нос, испытывая неприязнь.

— Я знаю, где этот музей находится. Но поскольку там не так много картин, я туда и не наведывалась. И будем обсуждать танки, пушки и. гм. подобные военный прибамбасы?

Винсент посмотрел на меня и рассмеялся.

— Да, у них есть танки и пушки, и увлекательнейшая коллекция периода Второй Мировой Войны, но сказать по правде, всё это несколько занудно. Особенно для тех из нас, кто через всё это прошел и пережил. Нет, я планировал пропустить эти секции и отвести тебя прямиком к секции древнего оружия. Кое-что в том зале, можно сравнить с произведениями Джона Сингера Сарджента.

— Хм. У меня есть ощущение, что тут дело в предпочтении и вкусе.

— Нет, я серьезно, там есть кинжал тринадцатого века, выполненный из серебра и украшенный эмалью, заслуживающий своё место в одном из залов Лувра.

— У них есть арбалеты?

— Есть ли у них арбалеты?! Ты еще спрашиваешь! Да у них целый зал отведен под арбалеты. В том числе, включающий в себя инкрустированный золотом арбалет Катерины де Медичи. А зачем тебе арбалеты?

— Я обожаю арбалеты. Ну, они такие…ну, не знаю…крутые.

Винсент удивленно хохотнул, хотя этот звук был нечто средним между брызганьем слюной и кашлем.

— Обрати внимание: добавить уроки для овладения Кейт арбалетом, в её регулярные тренировки! — Он толкнул ворота, поставил корзин, на почтовый ящик, и закрыл за нами ворота. — Гаспра, как думаешь, ты бы мог это устроить?

— О, привет, Гаспар! — сказала я в воздух.

— Гаспар просит меня, тебя заверить, что он не собирается портить наше свидание, — сказал Винсент.

— Я не возражаю, если хочешь, давай с нами, — сказала я. — Зная тебя, сомневаюсь, что это будет твое первое посещение музея войны.