Пока я на краю. Повесть - [4]

Алка долистала до июля и увидела фотографию. Она действительно каталась летом в парке. На велике. В ярко-красной куртке. На фото она уезжала в сторону набережной, а подпись на странице Фроста гласила: «Помогите найти девушку!» Двадцать репостов и сотня комментариев.

Алла глянула в правый нижний угол экрана: до назначенного времени остался час.

– Куда ты собралась? – Мама возникла в коридоре, когда Алла доставала из шкафа кроссовки.

Кроме спортивного костюма, надеть Алке было нечего, она так разожралась за последний месяц, что не влезала ни в одни джинсы.

– Гулять.

– С кем?

– Не знаю.

– Не хами.

Алка закатила глаза.

– Уроки сделала?

– Нам не задавали.

– Значит, не пойдешь никуда. Сергей, скажи ей!

Отец вышел из кухни с чашкой в руке.

– Да пусть проветрится, – миролюбиво сказал он и спросил Алку: – Ты когда вернешься?

– Может, и никогда, – буркнула дочь и выскочила за дверь.

Она успела услышать только пару первых реплик про то, что «она совсем на голову села» и «я ее одна воспитываю, от тебя помощи никакой», и подумала, что не вернуться – это выход.

* * *

Фрост стоял у входа на каток.

Высокий. В ярко-оранжевом. Длинные волосы собраны в хвост.

Алка минут десять наблюдала за ним, пытаясь выяснить, в чем подвох. Чего он от нее хочет?

Подвоха не наблюдалось. Никаких сообщников, никаких подозрительных телодвижений. Фрост стоял совершенно расслабленный.

Алка не собиралась к нему подходить. Но почему-то ноги сами вынесли ее ко входу. Фрост увидел ее. Улыбнулся. У него была такая прекрасная, счастливая, совершенно детская улыбка, что Алка потянулась к нему, как загипнотизированный кролик.

В голове у нее толкались десятки вопросов. «Почему я? Зачем ты меня искал? Как нашел?»

– Пошли покатаемся, – сказал Фрост и протянул ей входной билет, – нам нужно привыкнуть друг к другу.

– Я не умею, – буркнула Алка.

– Супер! – обрадовался Фрост. – Заодно и научишься.

Раньше Алка обожала смотреть по телику фигурное катание. Особенно парное. Особенно произвольную программу. Там такие сильные мужчины красиво носили на руках таких изящных и красивых девушек.

В чудесных полупрозрачных платьях.

В смысле – девушки в платьях. А мужчины – в костюмах с брутально распахнутым воротом.

У них с Фростом получилось не так: Алкины ноги немедленно уехали подальше от туловища и партнеру удалось поймать ее у самого льда. Впрочем, руки у него оказались что надо – сильные и уверенные.

Алка упала еще раз двадцать – не чтобы почувствовать руки Фроста, а просто так получалось. До льда не долетела ни разу, зато однажды сбила своего учителя с ног. Фрост держал Алку, поэтому приложился лбом. Алка сначала испугалась, потом расстроилась, но потом не удержалась от смеха: на лбу ее партнера стремительно росла шишка.

– Прости, – сказала она, давясь хохотом, – я думала, так только в мультиках бывает.

Фрост потрогал лоб и тоже расхохотался.

Они поехали к медсестре, которая дежурила у борта. Она добила их советом:

– Надо приложить что-нибудь холодное. Лед, например.

– Спасибо, – ответил Фрост, вытирая глаза, – я уже!

Потом они ели суши и какую-то необыкновенно острую лапшу, которую пришлось срочно запивать водой.

И болтали обо всем, что приходило в голову.

Домой он отвез ее на мотоцикле. Прижиматься к его широкой спине было спокойно и весело. Мотоцикл прорезал пробки, вырывался вперед на каждом светофоре и успевал проскочить на желтый в последний момент.

Фрост довел Алку до подъезда.

Остановился.

Алка напряглась.

Сейчас он должен ее поцеловать. То есть попытаться. Но она, конечно, не разрешит, увернется. Потому что парень-то хороший, и когда-нибудь потом…

– Было круто! – сказал Фрост. – Пока!

– Пока!

Фрост кивнул и пошел к мотоциклу. Алка растерянно смотрела в его широкую спину.

Неожиданно он остановился и с улыбкой повернулся к Алке.

«Нет, все-таки поцелует!» – одновременно обрадовалась и испугалась она.

И опять не угадала. Фрост выудил из внутреннего кармана фигурку пингвина с большими выразительными глазами.

– Чуть не забыл! – Он протянул пингвина Алке: – Это тебе! Чтобы я мог за тобой присматривать!

* * *

Все четверо – Яков, Хантер, Пантера и Земекис, – не отрываясь, наблюдали, как Алка с Фростом топчутся на льду.

– Ракурс плохой, – заметил Земекис, останавливая запись. – Крупные планы нужны.

– Ага, – скривилась Панта, – и снимать с пяти камер и десяти дублей.

– Нет-нет, – загорелся Зёма, – дубль один, а вот камер…

– Яков Ильич, – перебил этот беспредметный разговор Хантер, – а вы уверены? Девчонка выглядит счастливой.

– Это сейчас. Попробуйте за ней понаблюдать. Наташа, можешь получить видео с камер наблюдения в школе Аллы?

Пантера презрительно фыркнула.

– А пингвина она грамотно поставила, – сказал Земекис, тыкая в экран своего компьютера. – Вся комната в кадре.

На экране Алка лежала поперек дивана, свернувшись калачиком.

* * *

Алка гипнотизировала экран мобильника. Фрост улыбался со своей аватарки. Вчера он умудрился сделать селфи на фоне катка с шишаком на голове (когда успел?) и теперь получал язвительные комментарии от френдов.

Алла уже второй урок подряд решала серьезнейшую проблему – комментировать или нет? От самого Фроста с вечера вестей не поступало. Алка вчера так и не спросила у него, зачем он ее искал и что будет делать теперь, когда нашел. Все произошло слишком стремительно и не укладывалось в ее голове. Даже ругаться с мамой вечером не было сил, она пришла домой, поставила пингвина на книжную полку, рухнула спать и первый раз за несколько месяцев проспала до утра. И с тех пор как проснулась, она непрерывно ждала чего-нибудь. Письма? Звонка? Хотя бы лайка. Ну хоть чего-нибудь, чтобы знать, что вчерашний вечер не был плодом ее воображения.