Пока ты рядом - [16]

Она остановилась у поворота в коридоре. Куда теперь: направо или налево? Где-то должна быть лестница, но где? Линнет поднесла дрожащую руку ко лбу и почувствовала, что он от волнения покрылся испариной. Она действительно была здесь пленницей, раз не могла найти отсюда выхода, или хотя бы убежища в своей комнате.

— Потерялись, да?

Она обернулась. Он стоял перед ней, загораживая ей дорогу, со скрещенными на груди руками и мрачной, не совсем уверенной улыбкой на красивом лице.

— Я хочу вернуться в свою комнату, — сказала она с достоинством, на которое только была способна.

Макс не двигался, она не удержалась и едко добавила:

— Вам надо бы снабжать своих посетителей картой и компасом, или вы все делаете умышленно?

Его улыбка стала шире, но не веселее, в ней не было и намека на сочувствие.

— Отнесите это за счет того, что у строителей четырнадцатого века был ум Макиавелли, — спокойно предположил он. — На вашем месте я пошел бы прямо на ланч. Пойдемте — я покажу вам дорогу.

Он взял ее под локоть, но она резко отстранилась.

— Уберите от меня руки!

— Вы именно этого от меня хотите? — Он нахмурил брови в притворном удивлении. — Вы изумляете меня, Линнет. Могу поклясться, что вы… нет, не обращайте внимания.

Было трудно смотреть в его насмешливые голубые глаза, но она заставила себя выдержать его взгляд.

— Вы принимаете как должное то, что женщины находят вас неотразимым, но я не ищу сексуальных наслаждений! — набросилась она на него. — Вы меня неправильно поняли — неверно истолковали мои слова — совершенно намеренно, и вы отлично знаете это!

— Да? — Он слегка усмехнулся уголками рта. — Вы сами напросились на это, взяв на себя смелость читать мне нотации по вопросам, которые не в вашей компетенции. Ну, ладно, давайте больше не будем об этом. Сюда, Линнет…

Он сопровождал ее по коридору, а она почти бежала впереди него из опасения, что он может взять ее под руку. Линнет не хотела, чтобы он знал, как сильно действуют на нее его прикосновения.

Внезапно они оказались в патио.

— Смотрите, как просто, если понять принцип планировки, — заметил он. — Это центральная точка, а коридоры расходятся радиусами. Я уверен, что отсюда вы найдете дорогу в столовую. А я должен пойти привести себя в порядок, прежде чем появиться в обществе.

Она посмотрела на него с недоверием. Он что же, не слышал или не понял ничего из того, что она говорила ему в кабинете? Или просто игнорирует все то, что его не устраивает?

— Я не хочу есть, — холодно и ясно ответила она. — Я намереваюсь упаковать свои вещи и уйти отсюда, немедленно.

На его лице обозначились морщины, оно стало напряженным, решительным и совершенно неумолимым.

— Об этом не может быть и речи, — резко ответил он. — Вы подписали контракт или уже забыли об этом? На официальном документе стоит ваша подпись, Линнет. Для вас это, может быть, ничего не значит, но контракт имеет силу, и я заставлю вас выполнять условия договора.

Он просто запугивает… Разве не так? После всего того, что произошло в кабинете, после того, что он сделал, он рассчитывает, что она останется в этом доме? В это было трудно поверить.

— Вы не сделаете этого… — пробормотала она. Ее нервы начинали сдавать.

— Вы можете испытать меня, — предложил он, его тон при этом не изменился. — Нарушение контракта — серьезная вещь. Вам придется нанять хороших адвокатов, а это дорого обойдется. Вы богаты, Линнет? Или, может быть, богаты ваши родители? Я — да, и мои адвокаты разорят вас. Это я вам обещаю.

Видно было, что он говорит серьезно. Серьезность намерений читалась в его глазах. Он отлично знал, что у нее нет денег, чтобы с ним судиться, и должен был знать, что она не позволит родителям влезть в долги, чтобы помочь ей. Она была в ловушке. Затравленно оглянувшись и повернувшись к нему, Линнет спросила расстроенным тоном:

— Почему вы так ведете себя со мной? Зачем вы удерживаете меня против моей воли? Вы богаты, вы сможете нанять кого захотите. Позвольте мне уехать!

— Я не могу и не позволю. И вы понимаете почему, — ответил он решительно, но мягко. Линнет проследила за его взглядом и увидела Кэсси, которая гонялась по патио за пушистым белым котенком. — Вы разочаровываете меня, Линнет. Я думал, что одна только привязанность к Кэсси способна удержать вас, но, поскольку это не так, я вынужден обращаться с вами, как со всяким, кого нанимаю, и настаиваю на исполнении условий найма.

Они оба замолчали, к ним подошла Кэсси. Ее лицо сияло улыбками, в ее руках извивался котенок.

— Папа! Линнет! Посмотрите — какой хорошенький!

Линнет одумалась, и на мгновение ее пронзило острое чувство вины. В его словах была доля правды. Она не подумала о Кэсси, и своим уходом могла разрушить то доверие и привязанность, которые возникли между ними. Охваченная яростью, она думала только о себе. И это все, что она смогла сделать для дочери Джоанны?

Но я не обязана терпеть такое обращение ради кого бы то ни было, говорила она себе в оправдание. Джоанна не потребовала бы этого от меня. Однако тихий внутренний голос ясно шептал ей: «Потребовала бы. Если она хотела от кого-то чего-нибудь добиться, ее не заботило, удобно ли это для них».