Пока не видит Солнце - [78]

– Ты в реанимации. Самое страшное уже позади, – ответил Аркадий и сжал ее руку.

– Что со мной случилось? – испугано спросила она и хотела подняться, но Аркадий ее остановил.

– Тигренок, тебе нельзя двигаться. У тебя поочередно отказывали сердце, печень и почки, температура тела была очень низкой. Но вчера все прекратилось, ты пошла на поправку.

– Как долго я здесь?

– Семь дней, – услышала она ответ мужа и ужаснулась.

Слабость навалилась с новой силой, веки отяжелели, она закрыла глаза и опять провалилась в сон. Иногда она просыпалась и урывками слышала разговоры мужа с врачом.

– Она приходила в себя, но сейчас снова отключилась.

– Это хорошо, значит, диагноз поставлен правильно, – послышался незнакомый женский голос, – в ее организм попал яд.

– В это трудно поверить, доктор, она не могла с собой такое сделать.

– Вы сами сказали, что ей многое пришлось пережить.

– Да, но она справилась, прошло уже два года!

Кларе хотелось закричать: «Нет, я ничего с собой не делала!», но потом она вспомнила странный напиток, который вызвал приступ, и подумала, что это Юрий пытался ее отравить. Но зачем? Ей захотелось кричать от боли, разрывавшей ее изнутри: ведь она думала, что он любит ее, хочет быть с ней рядом, а он!.. Что за сумасшествие? Нет, она все еще спит и это ей снится! Скоро она откроет глаза и весь этот кошмар исчезнет!

* * *

Через две недели бледная и исхудавшая Клара в сопровождении мужа и дочери переступила порог новой квартиры. В теле еще была чудовищная слабость и Аркадий, поддерживая жену под локоть, помогал ей передвигаться. Его пристальный и испуганный взгляд периодически скользил по ее дрожащим пальцам, заострившимся скулам и впалым глазам. Аркадий из последних сил превозмогал свое любопытство и, заранее, негодование. Все это время он избегал произносить фразу «попытка самоубийства», но теперь, когда Клара вновь оказалась в семье, ему не терпелось узнать, по какой причине она могла захотеть свести счеты с жизнью. Долгими бессонными ночами он не раз строил догадки, но любое его предположение разбивалось о любовь Клары к дочери.

Полина быстро скинула с себя пальто и побежала в свою комнату.

– Сейчас начнет хвастаться, – сказал Аркадий и сдержанно улыбнулся.

Не успела Клара снять куртку, как Полина вручила ей дневник и с нетерпением воскликнула:

– Мамочка, посмотри мои оценки!

– Поля, дай маме разуться, – грозно прикрикнул Аркадий.

– Ничего, – слабым голосом ответила Клара и поцеловала дочь в лоб.

Клара прошла в гостиную, устало опустилась на диван. Короткая поездка от больницы до квартиры забрала все ее силы. Перед лицом еще маячила худощавая фигура лечащего врача и взгляд, красноречиво говорящий: «Мы еще встретимся». И это было предсказуемо. В процессе лечения Клара не задала ни единого вопроса о вреде, который нанес яд ее организму, о последующей реабилитации, а также ни с кем не говорила о том, как яд вообще попал в ее желудок.

Женщина уже смирилась с тем, что из-за перенесенных стрессов у нее помрачилось сознание: наверное, каким-то образом она достала и приняла яд, когда осталась одна в ненавистной ей квартире. Даже сейчас, оглядев комнату оценивающим взглядом, Клара почувствовала, насколько все вокруг выглядит чужим и некомфортным. В отличие от уютной сочинской квартиры, квартира в Элисте смотрелась пустой и безграничной, как калмыкская степь. Больше всего угнетало отсутствие ярких красок, к которым Клара испытывала невероятную тягу еще с детства.

Чувствуя на себе пристальные взгляды мужа и дочери, которые словно ждали ее одобрения, она улыбнулась и сказала:

– Очень красиво.

– Я перекрасил стены в бежевый, здесь был противный розовый оттенок, – тут же оживился Аркадий. – А ты разве не помнишь квартиру? Ты ведь ее уже видела.

– Нет, – отрицательно помотала головой Клара, – не помню. Я не помню ничего после того, как села в машину к Владимиру.

– И как мы тебя перенесли на диван в гостиной, ты тоже не помнишь? – уточнил Аркадий в очередной раз.

– Нет, – ответила Клара.

Клара сказала неправду: она помнила разговор с мужем, пусть и урывками. Помнила свой странный сон, где присутствовал Юрий. Но из-за того, что в больнице ее посчитали самоубийцей, решила сослаться на амнезию. Так она избежала неприятных разговоров с мужем и свекровью, которая приехала сразу после того, как Клару увезли в реанимацию.

Поля легла к матери на колени и крепко обняла. Клара все чаще замечала в глазах дочери страх – страх потерять мать. Сердце сжалось в комок. Она обняла Полину и нежно поцеловала. Так они просидели около часа: дочь, немного расслабившись, рассказывала ей о новых друзьях, о школе и о сложных предметах в музыкальной школе. Потом показала фортепиано, которое купил ей папа, и побежала демонстрировать свое мастерство.

Полина играла уверенно, закусив нижнюю губу. Вид у нее был сосредоточенный и серьезный. Она старательно перебирала пальчиками заученные ноты, успевая временами поглядывать на мать, чтобы оценить ее реакцию.

С банкой пива в руке в гостиную вошел Аркадий и, прислушавшись к игре дочери, сказал:

– Полина молодец, занимается без напоминаний. Я рад, что ты настояла на занятиях музыкой.