Пока не видит Солнце - [77]

– Что с ней?

– Она была слабой, когда садилась в машину, а потом ей стало совсем плохо. Жар, она бредила во сне.

Владимир помог перенести Клару на диван в гостиной и уехал. Оставшись с мужем наедине, Клара спросила:

– А где Поля?

– Она у тети Вали, консьержки. Я не знал, во сколько вы приедете, поэтому подстраховался, – ответил Аркадий и сел рядом с ней на диван.

– Который час? – спросила Клара и попыталась подняться.

Голова закружилась, и она снова опустилась на подушку.

– Скоро восемь часов, – ответил Аркадий и обеспокоенно пощупал лоб жены, – у тебя температура, сейчас принесу градусник.

– Хочу пить, – простонала Клара.

Еще полчаса Аркадий ухаживал за женой: дал ей жаропонижающее, горячее молоко с медом и укрыл пледом.

– Клара.

– Да, – отозвалась она и открыла глаза.

– За мной приехала машина, мне пора в аэропорт. Я сказал тете Вале, чтобы она присмотрела за тобой. Утром она сама покормит Полю и отведет ее в школу.

– Хорошо. Но я хотела с тобой поговорить. Это очень важно.

– Нет времени, тигренок, приеду – поговорим. Хорошо, что мы снова вместе, я соскучился. Думал, мы проведем хоть пару часов наедине, а ты заболела. Выздоравливай. Люблю тебя.

Аркадий поцеловал жену, накинул пальто, взял чемодан и вышел из квартиры.

Как только за ним закрылась дверь, Клара прикрыла глаза и провалилась в сон. Она снова летала среди звезд, ее окутывала их приятная, физически ощутимая дымка. Сквозь сон она почувствовала, как чьи-то крепкие руки поднимают ее с дивана и переносят в спальню. В следующую секунду она почувствовала у щеки фарфоровую чашку.

– Пей.

Сквозь дрему она узнала голос Юрия и открыла глаза. В комнате было темно. Плотные шторы скрывали окна.

– Где я? – еле прошептала она.

– Зачем ты уехала из коттеджа? Мне пришлось ехать за тобой.

Ее глаза привыкли к темноте, и она различила его силуэт.

– Ты ушел и ничего не сказал, – с обидой в голосе произнесла она.

– Я всегда буду рядом, – ответил он и снова поднес к ее губам чашку, – пей.

– Что это?

– Доверься мне. Это то, что тебе нужно.

Клара сделала несколько глотков. Горло прожгла тягучая жидкость, и она закашлялась.

– Все внутри горит, – произнесла она, хватаясь за шею.

– Так должно быть.

– Боже как больно, – простонала она.

– Потерпи, – прошептал он и поцеловал ее в лоб.

Жжение растеклось по всему телу, затем боль усилилась, особенно в желудке и суставах.

– Что ты мне дал?

– Это лекарство вернет тебя к жизни. Сейчас нет времени на объяснения, смерть может наступить в любую секунду.

– Смерть? – испугано переспросила Клара и попыталась встать.

– Клара, прошло два года, твоему телу нужен эликсир.

– О чем ты говоришь? – ее глаза расширились от страха.

Боль усиливалась, к горлу подступила тошнота, она почувствовала первые рвотные позывы.

– Ты ничего не помнишь?

– О чем? – сквозь спазмы еле вымолвила она.

– Что было два года назад. Ты не помнишь?

– Нет.

В теле была такая тяжесть, что Кларе казалось: она вот-вот провалится сквозь кровать на пол. Суставы ломило, боль была невыносимой, и она громко застонала. Затем она начала мерзнуть, озноб усиливался с каждой минутой. Юрий лег рядом, и она ощутила теплоту его тела.

– Мы одни? – со страхом спросила она, прижимаясь к его груди.

– Нам никто не помешает, – ответил он и обнял ее за плечи, – борись, Клара, борись.

Память возвращалась к ней урывками. Она чувствовала его крепкие объятия и горячие поцелуи. Юрий нашептывал ей слова любви, говорил, что они всегда будут вместе. Временное улучшение длилось недолго: боль уступила место конвульсиям, температура тела начала снижаться. Потом – резкий провал. Вокруг непроглядная темнота и звенящая тишина. Страшно. Но Клара все еще мыслила, а значит, была жива. Внезапный цокающий звук женских каблучков разрезал тишину. Каблучки быстро простучали мимо и стали удаляться, но не прошло и мгновения, как темноту там, куда убежала женщина, прорвал луч яркого света. Женщина вскрикнула и бросилась бежать назад. Ее силуэт четко проявился на фоне света и тут же скрылся во мраке. У Клары создавалось впечатление, что женщина пыталась от чего-то убежать, но не смогла.

Затем яркий свет начал мелькать над головой урывками, словно ее везли по длинному коридору. Приглушенные голоса, среди которых нет голоса Уварова. Чьи-то жесткие руки грубо пытаются разомкнуть ее губы, и она стонет от боли.

– Мне надо знать, что она приняла! – послышался басовитый голос. – Возьмите содержимое желудка на анализ!

Жуткий смрад. Мужские и женские голоса отдаляются. Затем снова тьма. Изредка она видела себя в длинном обшарпанном мрачном коридоре с невероятно высокими стенами. Она блуждала в темноте, словно в лабиринте, натыкалась на неясные препятствия, пока не услышала голос дочери:

– Мама! Мамочка!

Клара открыла глаза и увидела перед собой испуганное лицо Полины.

– Она очнулась, папа! – закричала Полина и прижалась к матери. – Как ты нас напугала, мамуля!

Аркадий нагнулся над женой и поцеловал ее в лоб.

– Поля, иди к бабушке, мама еще слаба.

Дочь закапризничала, но потом все же повиновалась и отошла от матери.

– Где я? – спросила Клара сиплым голосом.

Во рту пересохло, голова раскалывалась от звенящей боли.