Пока не проснулись сомнамбулы - [22]

Долго ли вы сможете ходить на женских шпильках или кататься по асфальту на лыжах? Вряд ли. А сколько протянет психика в условиях, когда ей постоянно навязываются чуждые шаблоны в виде демонстрирования показной серьезности? Десять лет, двадцать? Наверное, кто-нибудь захочет прожить подольше и, желательно, без помощи сильнодействующих седативных препаратов. Вот здесь у нас и напрашивается очевидный вывод…

Люди! Занимайтесь ерундой. Хотя бы понемногу, но регулярно, занимайтесь. Можно пять минут в день, можно десять, можно даже полчаса, если найдется такая прорва свободного времени. В одиночестве, когда никто не видит, или на людях, если не стесняетесь — где угодно, с кем угодно. Главное — сам процесс. Регулярное занятие ерундой позволит укрепить здоровье и сохранит кукушку в тонусе лучше любых психологических тренингов. А иначе… Впрочем, чего это я вас учу. Я ведь всего лишь придумал отличное оправдание для самого себя. Можно спокойно следовать дальше, незнамо куда, и незнамо, зачем.

До уха донесся шум журчащей воды — близко речка. И звуки голосов донеслись — значит, близко не только речка, но и люди. Уже интереснее!

— Денис, ты пьян, отойди!

— Это ты… отойди! И не п-подходи к нам!

— Я хотел нормально поговорить с тобой, а ты ведешь себя, как свинья.

— Как… кто? Schwein? Ты сам-то лучше? Решил, что наконец-то бледной лабораторной крысе улыбнулась удача? Такая девочка, как же! Мечтай!

Кажись, это я удачно зашел. Господа Новиковы решили таки выяснить, кто из них в большей степени альфа и кто более достоин обладать кареглазым сокровищем. Интересно, а почему они считают, что сокровище не против принадлежать именно кому-то из них?

— Я не буду разговаривать с тобой, пока ты не придешь в себя, — Сева (чтобы лучше видеть, я вышел на открытое место, но увлеченные беседой братья меня не замечали) стоял у самого берега Москвы-речушки, демонстративно скрестив на груди руки. — Ты не отвечаешь за свои слова.

— Это я… не отвечаю? — Денис сжал кулаки. Он уже начал трезветь, уже почти не заикался, но до полного «просветления» был еще далек. — А кто тут только что назвал брата свиньей? И вообще, почему мы говорим по-русски?

— Потому что, если не помнишь, мы еще дома договорились, что в России даже друг с другом будем говорить по-русски. А ты и есть свинья. Еще в Петербурге я показал тебе ее. Но ты тогда лишь пожал плечами, мол, ничего особенного. А теперь, когда я дал понять, что она нравится мне, ты вдруг решил, что было бы неплохо прежде самому затащить ее в постель! Вспомнил старые привычки!

— Я вспомнил их, когда увидел, что ты не делаешь ровным счетом ничего, чтобы показать ей, что она тебе нравится! Или ты думаешь, что мы здесь до конца лета будем торчать? Ау! У нас самолет через две недели!

— Да ты что? — Сева демонстративно хохотнул. — Полагаешь, я такой дурак, чтобы обо всем тебе рассказывать? Это по моей просьбе Маша говорила, что не получила аккредитации. На самом деле, все дни, что я работал на конференции, мы были вместе!

— Ах вот как? В таком случае, может, она сказала тебе, что мы с ней ходили в клуб? Да-да, в ту самую ночь, когда меня побили у самых дверей, пока мой любимый братец болтал сам с собой во сне!

— Что… ты… сказал? — похоже, к такому обороту событий Всеволод не был готов, — Как она могла… Выходит, за дело тебя…

— Вот так могла, — Ден, казалось, наслаждался произведенным эффектом. — Она молодая девочка, хочет отдыхать, развлекаться, а не слушать про фармакологию на летних каникулах.

Сева совсем потерялся.

— Зачем ты так со мной? Я ведь вижу, для тебя это просто развлечение. Тебе дома мало девушек? Да сколько таких Маш у тебя было?

— Русских — ни одной, — хохотнул Денис, и в ту же секунду старший брат молча бросился на него. Вот это поворот событий!

Спешно прикинув силы, я так и не смог понять, на чьей стороне преимущество. Денис моложе, подвижнее и в целом более спортивный, однако он пьян, а Всеволоду ярость и злоба придают дополнительные силы. Пока до меня дошла простая мысль, что неплохо бы вмешаться, старший Новиков повалил младшего, и оба они покатились под откос и рухнули в воду. Судя по звукам, они и там не перестали мутузить друг друга. Медлить нельзя, не хватало еще в придачу ко всем катаклизмам заполучить двух утопленников со следами побоев!

— Хенде хох! — я спешно преодолел разделявшее нас расстояние. — Эй, парни, хорош играть в распад Германии! Айне тафель, цвай папир… Вспомнили? Берлинскую стену еще четверть века назад разрушили! Если вы сейчас друг друга поубиваете, что я Вере скажу? А вашим родителям? Ну хватит же!

— Филипп? — Сева, который только что воодушевленно топил брата в речной воде, уставился на меня, как на привидение. Кашляющий и задыхающийся Ден, воспользовавшись заминкой, вырвался из объятий брата и поднялся на ноги.

— Ну да, а ты кого ожидал увидеть? Бабу Ягу? Вообще-то, я давно уже за вами наблюдаю.

— Да, прости… Я не слышал тебя. И не видел.

— Еще бы, ты ведь был так увлечен… Идите сюда, обалдуи.

Мы отошли подальше от воды — дабы ни у кого больше не возникло соблазна искупаться и искупать ближнего своего, — и приступили к выяснению отношений. Но на этот раз со мной в качестве третейского судьи.