Пока не проснулись сомнамбулы - [15]

Раненый оказался на кухне, окруженный заботой моей дорогой жены. При визуальном осмотре выяснилось, что никаких серьезных повреждений гопники ему действительно не нанесли: так, рассадили бровь и малость намяли бока. Но Денис был неестественно бледен, двигался заторможенно — все указывало на сильный шок. Небось, в Кельне так не прилетало. Он даже не догадывается, насколько легко отделался.

— Может, ему валерьяночки?

— Да, пожалуй, не помешало бы, — согласилась Вера.

Ден, видимо, не знал значения слова «валерьяночка», поскольку испугался и попытался улизнуть в ванную комнату. Но мы и не таких ловили: две минуты, и клиент был накачан успокоительным.

— Все, — Вера закончила обработку боевых ран и удовлетворенно посмотрела на результат. — Теперь можно в душ. Постарайся только рану не мочить, а то пластырь отклеится.

— Во всей этой истории меня удивляет вот что, — заметил я, когда жертва немотивированной ревности была нами отпущена на помывку. — Почему Сева не проснулся? Мы так шумели, что, кажется, полподъезда перебудили, а ему хоть бы что. Или у них подобное в порядке вещей?

— Да, Сева странный… — Вера вдруг словно вспомнила что-то. — Пойдем, тебе стоит это увидеть. Если он, конечно, еще не перестал.

Приоткрыв дверь в комнату братьев и взглянув на спящего Всеволода, я просто обомлел: тот лежал с открытыми глазами! Мало того, он говорил! Слов было не разобрать но губы спящего отчетливо шевелились, а до уха долетало невнятное бормотание, кажется, на немецком. Вот те раз! Картина была настолько жуткой и завораживающей, что у меня по спине пробежали холодные мурашки.

Вернулись на кухню в гробовом молчании. Также молча сели, Вера сделала кофе, и мы оба, не сказав друг другу ни слова, выпили по чашке. Вот так Всеволод! Нет, в самом говорении во сне я не видел ничего страшного — во многих семьях есть такой «говорун», а то и несколько. Я сам не раз развлекался в детстве, разговаривая со спящим другом, когда ночевал у него. Все беседы тщательно записывались на магнитофон, а под утро я победно демонстрировал ему очередную запись, получая массу позитивных эмоций от его реакции на услышанное. Но ТАКОГО видеть мне еще не доводилось. Может, поэтому у него проблемы с противоположным полом, на которые намекал Ден. А что, проснешься ночью, увидишь любимого в таком состоянии — и все, вместо жаркой любви бегом к психотерапевту на курс реабилитации! Как Денис может спать с ним в одной комнате? Вернется из душа — спросим.

Когда он вернулся, мы так и сидели друг напротив друга, думая каждый о своем. Денис, казалось, немного успокоился. По крайней мере, с его лица сошла неестественная бледность. Вера протянула ему чашку с горячим кофе.

— Спасибо, — он отпил и закашлялся: кофе был без сахара.

— Эти двое принесли свои извинения, — как бы мимолетом заметил я, когда досадная оплошность была исправлена.

— А полиция? Она приезжала?

— Мы решили не вызывать ее.

— Почему? — Денис недоуменно воззрился на нас. — Я думал, их посадят за нападение.

— Понимаешь… — как бы ему поделикатнее объяснить? — В данной ситуации лучше было их отпустить. Тем более, они действительно обознались и искренне раскаялись.

— Обознались и раскаялись? — Ден, как будто впервые сам произнес эти слова. — Меня там чуть не убили! А ты отпустил их!

— Ты преувеличиваешь…

Черт, не так следовало начать.

— Преувеличиваю?! — парень вскочил на ноги, кофе расплескалось. — Ты был там и все видел! Возможно, вы живете в такой дикой стране, что у вас это в порядке вещей… Но я терпеть не буду! Завтра я пойду в полицию.

— Завтра мы едем на природу, — возразила Вера.

— Я пойду утром.

— Ха-ха, — только и мог ответить я. — Ты не знаешь русскую полицию. На немецкую она похожа только названием. Придя туда утром, ты имеешь все шансы уйти не раньше вечера. Следующего.

— Говори медленнее, — хмуро ответил Ден. — Я с трудом понимаю.

— Я говорю, что это будет пустая трата времени. Их все равно не найдут, а если и найдут, предъявить им практически нечего, поскольку на тебе даже следов не осталось. Разбитая бровь не в счет, за нее их, в лучшем случае, оштрафуют.

— Хорошо вы здесь живете… — Ден бессильно плюхнулся обратно на стул и раздраженно отпихнул от себя чашку. Кофе разлилось вторично. Вера, бросив на брата укоризненный взгляд, вытерла стол полотенцем.

Денис испытывал то чувство, которое сейчас принято описывать модным словосочетанием «разрыв шаблона». Он считал себя пострадавшим, он жаждал возмездия — и он не мог понять, почему виновным все сойдет с рук. Бедняге можно было только посочувствовать, но такова наша безрадостная действительность. Как счастлив он, что все происходящее для него — не более, чем экзотика. Чтобы отвлечь парня от неприятных мыслей, я решил поспрашивать его о проведенной ночи.

— Как сходил в клуб?

— Хорошо сходил.

— Понравилось?

— Да.

— Как музыка?

— Нормально.

— А девушки?

— Красивые.

— Познакомился с кем-нибудь?

— Да.

— И как?

— Хорошо.

Разговор немного не клеился, и я собирался уже махнуть рукой и пойти спать, как внезапно Ден оживился.

— Когда я вышел из такси, то увидел, что возле твоей машины стоит человек. Мне показалось, он смотрит, что там внутри.