Пока мир не рассыплется в прах… - [8]
— Где твое… подразделение? Войска где?
— Сгорели под Малыми Топями…
— Что?!
— Безопасен только пепел…
Язык у Федора заплетался, в голове гудело.
— О чем ты говоришь?! — сильно тряхнуло за плечо. — Очнись! За нами придут?!
В голосе мужика послышались отчаяние и истерика. Федор нащупал автомат, и только потом попытался пожать плечами. Он не почувствовал — вышло у него или нет, но человек вдруг закрыл глаза, лоб собрался глубокими морщинами. «Старик», — подумал Федор.
Протяжно скрипнула дверь.
— Пап?
Стуков приподнял автомат.
— Оставь, — попросил старик. — Здесь дети… тебе ничего не угрожает.
— Сколько вас? — Федор облизнул сухие кровоточащие губы. Соленое…
— Трое… Я, мои дочь и сын… Неужели наш сигнал никто не видит?! Ведь летают же самолеты!
— Не видел, — Федор покачал головой. Он посмотрел в сторону, из-за приоткрытой двери выглядывал мальчишка лет десяти: большелобый, большеглазый; с маленьким скорбным ртом и скошенным подбородком. Костыли приподнимали плечи, как у взъерошенного галчонка. Птицы…
— Что здесь за зоопарк? — спросил Федор. — Еще не видел столько… сразу… и крысы…
За стенами еще шелестело, шаркало, но уже не так сильно.
Старик вздохнул, глаза его влажно блестели.
— За деревней — костный заводик и скотобойня, — отмахнулся он. — Может, могильник, не знаю… Слетаются, сбегаются на запах. Постоянно появляются новые, прежние — уходят, улетают, возвращаются. Много. Уже мертвые. Я буквы на крыше рисовал четыре дня. Без транспорта отсюда не выбраться…
Федор закрыл глаза. Спать. Они что-нибудь придумают. Потом. Сейчас спать…
— Ты что, ранен? — голос не отпускал его, звал обратно в полумрак и шуршание за стеной.
— Царапина, ерунда… не мертвяки… сам, о железяку…
Слова скребли сухое горло. Его опять замутило, на секунду он выключился.
Холодная влага коснулась губ, Федор открыл глаза.
— Пей…
Он выпил кружку воды, не отрываясь. Зубы ломило, тоненькие струйки лились по подбородку, он едва не поперхнулся, но все равно натужно закашлялся. Голова гудела, словно колокол.
— Пойдем, — старик помог ему подняться, придержал за локоть. — Ты откуда здесь взялся?
— Иргинская мотострелковая бригада, — ноги у Федора подгибались, в правой горячо пульсировало на каждом шаге.
— Где это?
— Под Сочмарово…
На мгновение предплечье сдавило как в тисках.
— Так далеко, — пробормотал старик. — Машина?
— Нет. Уже нет. — Федор качнул головой.
Они прошли в полумраке мимо очередной двери.
— Что за место? — Федору хотелось вытянуть руки вперед.
— ФАП, деревенский медпункт, — ответил старик, казалось, он думал о другом, но говорил быстро, оживленно, — Здание добротное, перекрытия и те бетонные, но крысы грызут и бетон. Надеюсь, выдержит, — он открыл следующую дверь и мягко подтолкнул Федора внутрь. — Здесь есть почти все: кое-какие лекарства, бинты, спирт, эфир, инструменты — все как в справочнике фельдшера, полный набор. Признаться, я таких пунктов никогда не видел. Своя скважина, насос, радио и дизель-генератор в подсобке. Соляры только маловато… Ложись, я посмотрю твою ногу…
Комната казалась светлее коридора. Дневной свет сочился в щели между ставнями. Белые стены, потолок отражали свет. У стен стояли две кровати, умывальник с раковиной в углу. В тени маячили стойки похожие на вешалки, шкаф…
Федор завалился на постель, не разуваясь, автомат сунул под кровать, под руку. От белья пахло затхлостью и карболкой.
— Сейчас принесу лампу и…
Стуков не дослушал. Он спал.
Ему приснилось, как родители провожают его на вокзале. Слякотная осень, с неба сыплет крошевом: не то снег, не то дождь. Мать кутается в платок и беспрестанно трогает его за рукав, словно хочет удержать. Отец поднял воротник пальто. Он зябнет, уши под кепкой покраснели. Сам Федор, уже в камуфляже и ботинках, при полной выкладке, форменную кепку держит в руке. Голове холодно, на коротких волосах оседают снежинки и тают.
— Ты запомни, — говорит отец. Он улыбается, но глаза тревожны и грустны. — «Прогнуться» можно, ломаться нельзя — затопчут. В крайнем случае — отключай «башню». Страх не уйдет, он никогда не уходит, зато будет не так больно…
Он протягивает ладонь, морщинки собираются у глаз.
— Пап, — говорит Федор, пожимая холодную руку, — боль не уходит. Слышишь? Боль не уходит!
Отец кивает.
— Да, — повторяет он и улыбается, но теперь так, словно просит прощения за свою беспомощную ложь, — будет не так больно…
— Боль не уходит!!! — кричит Федор прямо ему в лицо…
Конечно, она не ушла.
Вот она — ослепительный раскаленный шар крутится в кипящей, искрящейся массе, разбрызгивая ослепительные искры. Вращение все быстрее, быстрее. Центробежные силы растягивают, сплющивают огненную сферу, она раскачивается, смещается из стороны в сторону и вдруг вытягивается в дрожащий язычок плазмы — огонек за стеклом «летучей мыши». Влага дрожит на ресницах, и огонек вновь расплывается в сферическое нечто с янтарными наплывами.
Влажные цветные пятна плавают под веками. Они сливаются, вытягиваются и отрываются друг от друга, словно делящиеся клетки под микроскопом, а потом испаряются, истончаясь до невидимости, уступая место ослепительному, раскаленному шару…
Девять странных историй. Девять ночных кошмаров. Девять тёмных тайн человеческого сердца. Девять комнат в заброшенном доме полном дурных воспоминаний. Ступай осторожно, читатель. Смотри и слушай…
Люди мало знают тех, кто рядом. Ещё меньше — самих себя. Глубины человеческого сердца — бездна, в которой берут начало сила и бессилие, ужас и бесстрашие, любовь и ненависть. В одном можно быть уверенным наверняка: если есть одно, где-то неподалёку непременно сыщется и другое. Книга содержит нецензурную брань.
Став инвалидом после трагического случая на учениях, военный лётчик Алан Тарханов решает принять участие в игре, где он сможет вернуться к любимому делу, освоить большое количество летательных аппаратов. Да вот только летать ему придётся в суровых арктических условиях, когда бушуют вьюги и метели, трещат морозы и воют штормовые ветра, и, кроме того, отражать нападения бандитов. И все это так подозрительно похоже на реальный сценарий нового ледникового периода. Как выжить в таких условиях, не сломаться и спасти Землю?
Фанфик по Star Wars. И так всё уже про… потеряно. Немного подвинуты канонные события по хронологии. Начало повествование начинается сразу после Мустофара. Схватка с учителем окончилась для Дарта Вейдера плачевно. И теперь, в больничной палате, приходит в себя совсем другой человек, а может быть и не совсем другой. Совсем рядом такая загадочная и не исследованная Далёкая Далёкая Галактика. Сколько тайн она хранит, сколько секретов можно узнать, если взглянуть на неё со стороны. Вот только как до них дотянуться?ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ АВТОРА. Это некоторое переосмысление канонных событий.
«Иду я по полю, а на меня из-за угла танк выворачивает!» Смешно? А если правда? А если за таким поворотом целый мир с танками и тиграми? Мир не отличимый от нашего, тень нашего мира на мироздания, перепутье миров, мировая свалка. А если в такой мир случайно завернет простая медсестра Маша? А если обратно вывернуть не получится?
Научно-популярная военно-патриотическая танково-линкорная фантазия.Из журнала «Смена» № 13, 1924 г.Фотографии PHOTO-NEWS.
На одной из планет Дальнего Северо-Запада Галактики расположено государство с пышным названием «Великая Независимая Консульская Республика Корона». Под твердой рукой Венценосного Консула экономика не то чтобы процветает, но исправно снабжает население всем необходимым. Недра планеты богаты редчайшим ископаемым – креофитом. Его экспорт главная статья валютных доходов государства, но вот случилось страшное – похищено огромное количество этой драгоценности.Все силы правопорядка, невзирая на должности и квалификацию, брошены на поиски.
Что если на похожей на Землю планете будут сосуществовать две расы людей кардинально отличающиеся по продолжительности жизни, как, например, люди и эльфы у Толкиена? Очевидно, что образ жизни, мысли и цели у этих рас также будут различными. Почти наверняка долгожители станут использовать «экологичные» и «безотходные» технологии (возможно магию), а технический прогресс, стремительно меняющий привычную среду обитания и характерный для общества «обычных» людей, вероятно, будет совершенно неприемлем с точки зрения их более «живучих» и дальновидных соседей.
Есть люди, которые родились для оперативной работы. Случается, человек понимает это не сразу, но когда распробует… С Крайневым так и произошло. Однажды побывав в прошлом, во время Великой Отечественной, он уже не смог отказаться от смертельно опасной работы партизанского разведчика. И вот новый рейд, новое задание, старые враги и верные боевые товарищи. А на карте – тысячи жизней и успех операции «Багратион».
Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании и терроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями.Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!
Еще минуту назад Виктор сидел в своем кабинете в банке и читал отчет. И вдруг — лес, дорога, а за поворотом мелькают серо-зеленые мундиры и слышится немецкая речь. Война? Прошлое? Но как такое возможно и что теперь с этим делать?Однако бывших военных не бывает. Капитан запаса Крайнев скоро уже имел оружие, контакт с местным населением, первый выигранный бой на оккупированной фашистами территории и вызывающую уважение легенду — он стал интендантом третьего ранга Брагиным, продолжив дело офицера, погибшего на его глазах на лесной дороге.
Лейтенант Богданов удачей не злоупотреблял, но и от подарков судьбы не отказывался. Воевал как умел, геройски, бомбил фашистов на своем По-2, не щадя ни себя, ни своего самолета. Может, за то и выпало ему в жизни чудо. Сбили его в последнем бою, но героическая смерть миновала его самым причудливым образом…Ходила по Псковщине легенда, и верили в нее равно и князья, и кметы, и смерды, что однажды, когда совсем житья не станет от ливонцев, появится в небе железная птица, принесет на себе Богдана-богатыря и освободит он города и веси от псов-рыцарей.