Поиск смысла жизни. Изменение сознания на пути к внутреннему миру - [12]

Когда проявление принимает речевую или культовую форму какой-либо религии, то оно принимает форму выражения и речь соответствующего народа. Религии и должны быть различными, поскольку народы, обычаи и времена отличаются друг от друга. Так же в так называемых религиях проявлений (иудаизм, христианство и ислам) проявление происходит в доязыковом пространстве. Почему у Иисуса, о котором мы знаем, что Он имеет образ человека, что-то должно быть по-другому? Так же и Его вербализация послания Бога должна найти отражение в совершенно определенной форме, если он хочет общаться с людьми,

То, как просветленный человек выражает свое познание, зависит от его образования, его религии, культурного уровня и времени, в котором он живет. Так, например, Парменид, живший в V веке до Рождества Христова, применял совершенно другие словесные формы выражения своего познания, чем живший после рождения Христа Плотин; мастер дзэна в классические времена дзэна в Китае — не такие, как Патанджали и Упанишады или Экхарт и Иоанн Креста. Они все исходят из равного самопознания, но из-за различия времени, культуры, своего образования и религиозных наклонностей артикулируют это каждый по-своему. Познание в чистом сознании конкретизируется подсознательными слоями. Приведем пример: Моисей сначала познал свое просветление у горящего терновника, затем перед ним встал вопрос о словесном обозначении познания. Наконец Бог сказал: «Я есть, кто Я есть!» (Исх. 3, 14).

Иисус, который, вероятно, всегда жил с осознанием конечной действительности, обозначил эту познанную действительность как «Отец», «Божье Царство» или «вечная жизнь». Всю ночь провел Иисус в познании единения с Богом, а когда спустился с горы, то передал людям «Отче наш», «Восемь благословений» и притчи. Однако это уже была Его форма выражения своего познания единения. В своих прощальных словах Он сказал так: «Кто видел Меня, видел Бога» (Ин. 14, 9) или: «Прежде чем был Авраам, Я есть» (Ин. 8, 58).

4. РЕЛИГИЯ И СВЯЩЕННЫЕ ПИСАНИЯ

Мистиков и Священные Писания можно читать и понимать совершенно по-разному. Более четким примером тому мне кажется разговор Иисуса с самаритянкой в Новом Завете (Ин. 4, 5). Он уже долго говорит о воде жизни, а самаритянка все еще думает о настоящей колодезной воде.

Иисус указывает ей на тот факт, что Бог это не кто-то, кому можно поклониться на той или иной горе, а что Богу нужно поклоняться в духе и истине: «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 4, 24). Когда Иисус говорил об Отце, Он не имел в виду отцовское начало. Люди, к которым Он обращался, абсолютно не понимали того, что Он подразумевает на самом деле. Он хотел доказать, что Бога, который не только духовно, но и интеллектуально понятен, можно только познать. Для многих же людей Бог, или Отец, был суперэго, который любит и наказывает, благословляет или проклинает.

Кто думает, что Абсолют — это некий вид Великого Отца, который охраняет всех, как пастух свое стадо, тот проецирует религию как проситель. Его цель доступная и простая — получить защиту и благодать от этого Бога, а взамен предоставить Ему почитание и благодарность. Он пытается жить в согласии с тем, что считает законом Божьим, и надеется получить за это в награду вечную жизнь. Целью данного вида религии является стремление к спасению, спасению от боли, страданий, несчастий и даже, в конечном счете, от самой смерти.

Ангелус Силезиус и Экхарт, назовем только двоих, поняли Писание совершенно по-другому. Они интерпретировали его с позиций своих религиозных познаний.

Ангелус Силезиус писал: «Кто просит Бога о дарах, у того дела совсем плохи. Он обращается с мольбами к творению, а не к Творцу».[17]

Экхарт говорит: «Ты низводишь бесконечного Бога до дойной коровы, которую ценят за то, что она дает молоко и сыр для твоей собственной выгоды. Isti faciunt capram de Deo, pascunt eum foliis verborum. Item facuint Deum histrionem? Dant sibi veteres et viles vestes suas. Такие делают из Бога козу и кормят Его словами-листьями. Также они делают из Бога актера и отдают Ему свою старую и поношенную одежду».[18]

«Я говорю воистину: пока ты дела свои свершаешь только ради Царства Небесного, или ради Бога, или ради твоей вечной благодати, то есть извне, то, похоже, дела твои совсем плохи. Тебя можно перенести, но лучше этого не делать. Ибо поистине, если кто-то мечтает внутри, в молитве, в сладком экстазе и в особенном благоволении Бога получить больше, чем от пастушьего костра или в хлеву, то это все равно, что ты берешь Бога, заворачиваешь Его в пальто и прячешь Его под лавку. Ибо тот, кто ищет Бога с определенными намерениями, он Его не находит. Тот же, кто ищет Бога без намерения, он постигает Бога таким, какой Он есть; такой человек живет с Сыном, который есть сама жизнь»[19]

Данные примеры не должны соблазнять нас пренебречь устными молитвами. Экхарт был священником и членом монашеского ордена. Конечно же, он читал мессу и выполнял обязательные молитвы. Пока мы являемся людьми, мы будем обращаться с просьбами к Богу и прославлять Его. Все это мы может делать только словами, образами, церемониями и ритуалами. Однако при этом важно осознавать, что подобные действия являются только «пальцем», указующим на луну. Пожалуй, совсем немного людей удаляется в безбожное жизненное пространство.