Поиграем - [100]

Я недоверчиво уставилась на него, его слова были такими красивыми, но такими болезненными.

— Ей удалось, Эйдан.

Его глаза потемнели от моего комментария.

— Мои отношения с Лэйной могут быть полностью испорченными. Но наши отношения не должны быть разрушены, Пикси.

Я закрыла глаза от этого прозвища. Мне трудно было видеть, как Эйдан смотрит на меня с любовью и одновременно называет этим прозвищем. Это было чересчур. Слишком тяжело!

Эйдан, как будто услышал мои мысли, провел рукой по моему затылку, мягко заставляя взглянуть на него. Его запах, его тепло окружали меня, и я обнаружила, что смотрю на его губы, желая их, хотя какая-то часть меня хотела выпрыгнуть из движущейся машины.

— Я так скучал по тебе, Пикси, — хриплым голосом сказал Эйдан.

— Мы запутались, — прошептала я, вспоминая последние несколько недель.

— Мне жаль, что я так плохо к тебе относился. Я был полным придурком. Но ты преследовала меня в течение восемнадцати месяцев, и я злился на тебя за это. Я думал, что ты предала меня Нора, в тот самый момент, когда я нуждался в тебе больше всего. Это мое единственное и ужасное оправдание, за то что я делал последние несколько недель.

— Знал ли ты, что я в актерском составе Квентина?

— Да, — признался Эйдан. — Когда он попросил меня помочь, я увидел твое имя в списке актеров. Я должен был убедиться, была ли это ты.

— Значит, ты хотел меня мучить. — Я отстранилась от Эйдана, вспомнив его бездушное обращение и мое столь же ужасное обращение после того как мы занялись сексом.

— Я хотел облегчения, и не мог его найти. — Эйдан убрал мои волосы с лица, не желая оставлять малейшее физическое расстояние между нами.

— Я все еще хотел тебя, даже когда считал, что ты предала меня.

— Да, я догадалась.

Эйдан замолчал, а затем наклонился, и я почувствовала теплое дыхание на моем ухе, когда он прошептал:

— Если последнее, что я когда-либо сделаю — войду в тебя, я умру счастливым человеком, Пикси.

У меня между ног возникло покалывание, и, несмотря на мою борьбу с этим, все мое тело взволновалось от возбуждения.

— Эйдан, — выдохнула я.

Его губы зашептали что-то в кожу моего подбородка, и я почувствовала, как пальцы Эйдана нежно прижались к моему подбородку, вынуждая меня взглянуть на него. И Эйдан произнес эти самые слова напротив моего рта:

— Давай начнем сначала.

В моей голове замелькали образы нас, смеющихся, занимающихся любовью, говорящих и пребывающих в мире друг с другом. Однако эти образы быстро уничтожила мука, которую я испытала, когда потеряла его однажды. Боль была слишком свежа, слишком остра, чтобы забыть, каково было потерять Эйдана Леннокса. Более того, я боялась потерять себя. Это был беспорядочный извилистый неприятный путь — любить себя, прощать себя. Я побоялась, что каким-то образом присутствие Эйдана вернет меня к личности с неуверенностью и низкой самооценкой.

Я покачала головой, уходя от его руки.

— Я не могу.

Неверие быстро сменилось разочарованием.

— Если это из-за того, как я к тебе относился, или из-за Николетт, я обещаю, что она и я не вместе. И я не увижу ее снова. Что касается того, как я относился к тебе, я был просто слабаком. Обещаю, что это никогда не повторится. Никогда. Пожалуйста, скажи, что понимаешь.

— Я понимаю. Дело не в этом или в Николетт. — Я провела пальцами по его щеке, чувствуя знакомую щетину. — Это не наказание, Эйдан. Я никогда не хотела наказывать тебя. Я просто не могу быть с тобой. Я больше не она. Я не та девушка, о которой ты заботился. У меня сейчас хорошая жизнь, и все идет так, как и должно.

Прежде чем Эйдан успел заговорить, водитель нетерпеливо объявил:

— Ребят, я не могу сидеть здесь весь чертов вечер.

Тогда я поняла, что мы были на Фонтан-Бридж и, вероятно, стояли уже некоторое время.

Эйдан выстрелил в водителя яростным взглядом, а затем переключился на меня.

— Тебе нужно время, чтобы подумать.

— Нет, не нужно.

— Тогда мне нужно, чтобы ты подумала.

— Мне не нужно время, — уперлась я, и сказала водителю: — Сайтхилл.

Водитель кивнул и выжидающе посмотрел на Эйдана.

Мой недовольный шотландец вытащил свой бумажник и вручил водителю достаточно денег, чтобы покрыть всю поездку.

— Эйдан…

— Это еще не конец, Пикси, — сказал он с раздражением, распахнул дверь машины и вышел.

Я попыталась и не смогла не оглянуться на Эйдана, когда такси тронулось с места. Все мое тело гудело от нервной энергии, и я понимала, что сегодня ночью не засну.

Потому что Эйдан Леннокс говорил мне эти слова раньше, — и решительный красивый мужчина верил в каждое слово тогда — и я знала, что он верит в них сейчас.

Глава 28

— Ну, не знаю даже, стоит ли тебя впускать, когда у тебя лицо чернее тучи. — Родди уперся рукой в дверной проем квартиры Сеоны.

— Лицо чернее тучи? — Я указала на свое лицо. — Это не тучи. Это… раздражение и замешательство.

— Так или иначе, твои когти лишнее, мне нравится лицо моей женщины, такое какое оно есть, заранее спасибо.

— Родди, убирайся с моего пути.

— Кто там? — прозвучал издалека голос Сеоны, предполагаю, из гостиной.

Родди хмуро посмотрел на меня.

— Что она сделала на этот раз?

— Вмешалась.

Тяжело вздохнув, он отошел в сторону и закатил глаза к потолку.