Похождения Бамбоша - [119]
Молодая женщина сразу же обратила на это внимание и шепнула мужу:
— Погляди только на этого господинчика — он демонстрирует свой воскресный лорнет.
— Если он без ума от побрякушек, — подхватил супруг, — почему бы ему не вдеть в уши серьги, а в нос — кольцо?..
Они рассмеялись беззлобно, но с едкой иронией.
Внезапно женщина тихо вскрикнула и крепче прижалась к своему спутнику.
— Что с тобой, дорогая? — спросил тот с такой тревогой, которую могут испытывать лишь очень любящие люди.
— Жорж, друг мой!.. Этот гротескный тип, обвешанный бижутерией… Он только что пристально посмотрел на меня… Посмотрел прямо, не воспользовавшись лорнетом… И мне почудилось…
— Что почудилось?.. Да не волнуйся ты так, дорогая!..
— Тебе не кажется, что он как две капли воды похож на того злодея, что был нашим злым гением в Италии?..
— Так называемый виконт де Шамбое?..
— Да. Только у этого более темный цвет кожи. Он мулат. Говорю тебе, поразительное сходство!
— Я не заметил. Но мы можем подойти ближе и внимательней рассмотреть его.
Они направились в бальную залу, но напрасно прохаживались по ней — незнакомец испарился. Супруги побывали в комнатах, где шла картежная игра, прогулялись по саду и вернулись в гостиную. Загадочного незнакомца нигде не было.
Раздосадованные тем, что не могут удовлетворить свое любопытство, молодые люди продолжили поиски. Но они не увенчались успехом — любитель украшений ушел по-английски, не прощаясь. Он только обменялся рукопожатием с несколькими людьми и, закурив сигару, пересек Правительственную площадь и вышел на Портовую улицу, идя медленно, тем небрежным шагом, который европейцы называют колониальной походкой. Казалось, он наслаждался прекрасной тропической ночью, дуновением прилетевшего с моря ветерка, тучами светляков, блистающих в темном небе.
Незнакомец достиг Рыночной площади и притаился возле ствола громадного, давно высохшего дерева, на чьих безлистых ветвях выделялись, как чернильные пятна, сотни южноамериканских ястребов.
От ствола отделилась едва различимая мужская фигура в черной одежде.
Незнакомец шепотом обменялся несколькими словами с поджидавшим его человеком и, соблюдая крайнюю осторожность, направился к лавке мадемуазель Журдэн.
Подойдя к двери, он огляделся и дважды кашлянул. Дверь бесшумно отворилась, колокольчик не звякнул.
Тут же, по пятам за ним, подоспел и человек, прятавшийся под сухим деревом на Рыночной площади.
Возвращавшийся с губернаторского бала мигом проскользнул в дверь магазина, второй же, с сигарой в зубах, стал небрежной походкой прогуливаться возле дома.
Все произошло так быстро, что даже самый внимательный наблюдатель не заподозрил бы, что кто-то в час ночи проник к неприступной модистке, известной своей добродетелью.
Гость пробыл у мадемуазель Журдэн довольно долго, затем она проводила его до самого порога и, повиснув у мужчины на шее, наградила столь страстным поцелуем, что, казалось, — не в силах от него оторваться.
— Бери с меня пример, дорогая, попробуй покориться судьбе.
— Ох, меня убивает эта ужасная жизнь!.. Когда я тебя увижу снова, любовь моя?
— Дней через восемь, не раньше. В любом случае тебя предупредят.
— А там, у губернатора, никто не заподозрил?..
— Никто и ничего… До свидания, любимая…
— А когда назначен окончательный отъезд? Когда мы наконец-то покинем эту проклятую страну?
— Тсс… Скоро.
Таинственная пара обменялась последним поцелуем. И мужчина скрылся, ступая бесшумным и небрежным шагом. Единственная разница, что на нем не было больше ни фрака, ни помпезных драгоценностей. Он был одет в темно-серое платье и сливался с темнотой.
Уверенно пройдя из конца в конец улицу Траверсьер и миновав кладбище, со всех сторон окруженное густыми зарослями бамбука, он свернул налево на бульвар Жюбелен, добрался до предместья Сен-Кентен и, повернув направо, обошел рощицу при казарме, ее тихие и неподвижные огромные деревья.
С того момента, как незнакомец вышел из магазина, он больше никого не встретил. Единственный, кто его неуклонно сопровождал на расстоянии двухсот метров, был мужчина, следовавший за ним от Рыночной площади.
Добравшись до каторжной тюрьмы, незнакомец вытащил из-под одежды свернутую веревку со стальным крюком на одном конце. С чрезвычайной ловкостью он забросил ее так, что крючок зацепился за стену.
Две первых попытки взобраться оказались бесплодными, зато третья удалась: веревка висела отвесно и даже человек средней силы мог проникнуть в мрачное обиталище узников. Незнакомец медленно влез, а его спутник стоял у подножия стены, как бы охраняя его.
Достигнув верхушки стены, мужчина уселся на ней верхом, перекинул веревку внутрь и тихо, как будто выдохнул, бросил товарищу:
