Похождение Сируса, или как сложно быть аболиционистом - [17]

Лаура только направляется к двери на улицу, как дверь сама приоткрывается и в комнату входит…

*** Сирус ***

Тем временем в городе.

Сирус поднимает клинок меча на уровень глаз, чтобы оценить как точно ему удалось выправить клинок. Убедившись, что тут все в порядке, он поворачивает меч плашмя. Все зазубрины также удалось убрать, да и про полировку не забыл. Не зеркало конечно… Сирус некоторое время рассматривает собственное отражение на лезвии меча. Заметив, что весь перепачкался в саже, пытается вытереть лицо, но становится только хуже.

— Ну вот, похоже, и все. — Еще раз, протерев клинок тряпкой, Сирус убирает его в ножны. — Меч я в порядок привел. Правда гравировка на лезвии приказала долго жить, но и ладно. Единственный кто о ней жалеет это Вейн. Заявил, он давно знал что все Имперцы варвары, но не знал что настолько, махнул рукой и ушел. Правда, перед этим помог восстановить меч. Времени это отняло… Чуть не зажарился от близости горна, да и руки со спиной болят. Все, надо бросать работать и пойти передохнуть. Да и поесть не помешает. Этот трудоголик Вейн так ведь и не дал мне позавтракать. Как увидел меч, так сразу и затащил в кузницу. Все, иду обедать.

Сирус подходит к бочке с водой, которую Вейн использует для охлаждения и закалки дешевых предметов (для дорогих предметов он, само собой, воду не использует, для таких целей у него одних только масел больше тридцати видов) и начинает умываться.

— Странно что Хул давно не видно, она, правда, старается держаться подальше от кузницы, но все-таки. Надеюсь, что в кои-то веки у нее проснулся здравый смысл и она решила дать людям передохнуть. Сильно надеюсь, только вот опыт утверждает обратное. Скорее всего, она нашла себе новое развлечение поинтереснее. Ладно, воспользуюсь этим подарком судьбы для отдыха. Сейчас поем, а потом все-таки продам сапоги. Итак, полдня их с собой таскаю. Итак в таверну.

Свежее умытый Сирус натягивает рубашку, снятую чтобы окончательно ее не испачкать, и выходит на улицу. После раскаленной кузницы даже самый жаркий день кажется прохладным. Поэтому Сирус некоторое время просто стоит, наслаждаясь жизнью, но тут желудок напоминает о себе возвращая на землю. Вняв убеждению желудка, Сирус взваливает клинок на плечо и, подхватив под мышку так и не проданные сапоги, направился в сторону магазина Мелдора. И тут ему в голову приходит, что он о кое-ком забыл.

— Постой! Вот склероз ходячий!!! — вслух, сам себе, сказал Сирус. — Скоро я, где ни будь, собственную голову забуду! У меня же дома сидит голодная аргонианка. Ладно, я привычен есть когда получится, но она то нет. Ладно, сапоги подождут, а я бегом в таверну за едой, а потом домой.

— Да, вот еще одна проблема — думал Сирус по дороге к "Счастливой тюряге". — Я ведь понятия не имею, что любят есть аргониане. Судя по зубам, они точно не вегетарианцы, но вчера Лаура даже не притронулась к мясным закускам на столе, так возможно, что зубы это только внешняя сторона. И почему Хул нет, когда она действительно нужна! Ведь и спросить не у кого. Ладно, возьму мяса, что-нибудь из зелени и сыра. Сыр едят все, во всяком случае все кого я знаю, кроме меня но я тут исключение. Но хватит размышлять, вот она таверна.

*** Лаура ***

Лаура только направляется к двери на улицу, как дверь сама приоткрывается, и в комнату входит гигантская крыса. Те, кто ошибочно думают что аргониане не умеют быстро двигаться, сильно заблуждаются. Чтобы избавиться от этого заблуждения им было бы достаточно взглянуть на реакцию Лауры. На то чтобы преодолеть расстояние от входной двери до кровати и запрыгнуть на нее у Лауры ушло менее секунды. К сожалению, кроме самой Лауры и крысы этого никто не видел. А как всем известно, слова раба не являются доказательством. Крыс же все считают, кроме самих крыс само-собой, тупыми животными, так что их свидетельства также не являются доказательством. Так-что в тот день, из-за несовершенства законодательства, наука лишилась результатов весьма ценного эксперимента.

Проникнув в помещение крыса старательно нюхает воздух, а потом направляется к корзинам, в которых недавно хранились продукты. Судя по скорости движения крысы и тому как часто она останавливается, чтобы обнюхать встретившиеся по дороге предметы, крыса и сама не верит что в этих корзинах есть что-то съедобное. Но если она все-равно уже тут, то почему бы не посмотреть? Вдруг повезет. Однако в этот день дойти до корзин, крысе было не суждено. Не успела она преодолеть и половину пути как в нее попала подушка брошенная Лаурой.

В момент появления крысы мысли Лауры словами передать вряд-ли возможно. Она и сама не помнит что в тот момент думала. Вот она идет к двери, и раз, она уже стоит на кровати. Первое о чем подумала Лаура, когда убедилась, что крыса на нее не собирается нападать, звучало примерно так:

— Какой кошмарный зверь проник в дом! Зубы то, какие!!! Ведь если нападет, то была Лаура, и нет Лауры. И как власти позволяют таким монстрам жить в городе? Кошмар просто. И что этому зверю нужно? Вон, нюхает все подряд. Наверное, ищет еду. Это он зря. Еды тут нет. Лаура уже все обыскала и ничего так и не нашла. Может сказать об этом зверю, вдруг поймет и уйдет? Верно ведь, что тут делать если есть совсем нечего? Ой! Сейчас бы крикнула, глупая самка. Тут есть, что еще можно съесть! И не надо этому чему-то привлекать к себе внимание. Пусть ищет, сколько хочет, а потом — убирается.