Похоронный марш марионеток - [108]
— Его рукав должен оторваться! Должен! Он предатель! Шпион!
Дико улыбаясь, Крис уставился на Кей. Сантомассимо перевел взгляд с измученного лица Криса на ее лицо. Оба, профессор и ученик, тонули в мутных водах одной и той же галлюцинации. Детективы стояли по обе стороны от Кей и держали ее за руки.
— Все верно, Хич… — криво усмехнулся Крис, цепляясь за пальцы статуи. — Ставь свой чертов финал… Согласно сценарию…
Кей как завороженная смотрела прямо на Криса, но казалось, она глядит сквозь него, куда-то вдаль.
— Я стараюсь, — виновато сказала Кей. — Но я не Хичкок.
— Он не мог бы сделать это лучше, чем вы, — поздравил ее Крис. — Простите, что не могу вам помочь. Рукав крепкий, никак не хочет рваться. — И вдруг его словно озарило: — Ваш последний кадр, режиссер!..
СРЕДНИЙ ПЛАН. НОРМАН ЛЛОЙД. ДЕНЬ
Норман Ллойд с криком срывается вниз и летит навстречу смерти
Крис разжал руки и отпустил пальцы статуи.
— Все равно я не хотел появляться на свет! — прокричал он миру.
— Идиот! — вырвалось у лейтенанта.
Невыносимая боль вновь пронзила плечо Сантомассимо, когда Крис всем своим весом повис на его руке.
— Профессор! — донес ветер хриплый крик. — Снимайте! Мотор!
Крис Хайндс выскользнул из руки Сантомассимо.
— Приближение!.. Приближение!.. При-и-бли-и-же-е-ни-и-е-е-е!..
Тело Криса, переворачиваясь в воздухе, летело вниз со скоростью почти двухсот миль в час. Волосы развевались, колыхались полы пиджака, из кармана вывалился и трепетал на ветру конец галстука. Приближаясь к земле, тело сделало сальто и грохнулось на бетонную площадку у основания статуи, распластавшись в виде свастики.
Туристы истошно завопили и бросились врассыпную. Бежавший от вертолета с мотком веревки на плече Марксон остановился как вкопанный и оторопело уставился на лежавшее перед ним тело.
От удара о землю оно было изуродовано так, что даже чрезмерно любопытные и хладнокровные отводили взгляды.
— Отойдите! Пожалуйста, отойдите! — как автомат твердил ошеломленный полицейский.
У сломанного запястья Криса россыпью лежали несколько зерен попкорна.
Сантомассимо уперся спиной в бронзовое основание факела и закрыл глаза. Его терзал страх, который был вызван не падением Криса, не риском, которому он себя подвергал, а состоянием Кей. Он был в ужасе от того, что сам сделал с ней.
Кей долго смотрела вниз. Затем ее губы беззвучно произнесли одно-единственное слово: «Стоп!» Почувствовав на себе взгляд Сантомассимо, она повернулась к нему с еле заметной улыбкой на устах.
— Тебе понравилось, Великий Святой? — спросила Кей. — Хочешь, завершим все это объятиями и поцелуями!
Нервный смех слетел с ее губ и перешел в истерический хохот, который пробрал Сантомассимо до костей. Ее безумие стало его чистилищем.
— Эй, герой! — кричала Кей. — Ну, где же твои поздравления?
Сантомассимо молча стоял, вжавшись в холодную, безжизненную бронзу статуи.
— Ну же, глупый! Съемка закончена! Ты должен расцеловать ведущую актрису! Ты что, никогда раньше не был на съемочной площадке?
Сантомассимо с трудом сглотнул. Детективы, опасаясь, что она может прыгнуть вниз, крепко схватили ее сзади за локти.
— Отпустите меня, ублюдки!.. — истошно завопила Кей.
Она пыталась вырваться, кусалась, они уворачивались, продолжая крепко держать ее.
Наконец Сантомассимо взобрался на площадку и обхватил ее, прижав к груди. Опасность, которой он в свое время подверг Маргарет, не шла ни в какое сравнение с тем, что он сделал с Кей Куинн.
— Кей! Прости меня! — молил он.
Он прижал ее голову к своему лицу:
— Родная моя, прости меня. Все закончилось. Закончилось. Навсегда…
— Он должен был упасть. Он знал это. Я знала это. Почему же ты не мог этого понять, глупый итальянский коп?
— Кей! Фильм закончился! Поверь мне, все позади…
— Поверь?! Ты мне это уже говорил!
Упрек больно задел Сантомассимо. Кей вырывалась, но он продолжал удерживать ее.
— Я люблю тебя, Кей. Больше всех на свете! Поверь мне, все закончилось!
— Ты плачешь, Великий Святой! — торжествующе выкрикнула она. — Полицейские не должны плакать во время финального объятия.
— Это жизнь, Кей. Это не кино.
Она попыталась улыбнуться, но вдруг разрыдалась и приникла к его груди.
Он целовал ее лицо, волосы, шею, по его щекам тоже текли слезы.
— Тихо, тихо, успокойся, — уговаривал он.
— Это было как наваждение… Я видела… Это как сон… Я была Хичкоком… Это был «Диверсант»… И я была приговорена… смотреть, участвовать, снимать его…
— Я знаю, родная, знаю…
Никого не стесняясь, Кей рыдала в голос.
— Господи! — выкрикнула она. — Я была в аду…
Сантомассимо укачивал ее и повторял:
— Все позади. Все позади…
— Спаси меня, спаси, — всхлипывая, с трудом выговорила она. — Скажи мне, что все хорошо… Все хорошо…
— Все хорошо, Кей. Все закончилось. Все хорошо.
Детективы молча смотрели на них. Кей и Сантомассимо казалось, что они простояли так целую вечность, — прежде чем начали спускаться по длинной лестнице, протянувшейся внутри Статуи Свободы. Но и оказавшись внизу, они по-прежнему продолжали ощущать над собой властную силу хичкоковских кошмаров.
20
Щелчок…
Голос изменился… Он уже не был напряженным, стал более мелодичным и даже приятным…
Страшные истории о преступлениях, совершённых подростками. Встречаются даже серийные маньяки. Некоторые вышли на свободу! Есть и девочки-убийцы… 12 биографий. От этих фактов холодеет кровь! Безжалостные маленькие монстры, их повадки, преступления и наказания… В Японии, Англии, России, США, Украине… Почему такое бывает? Случайность, гены, алкоголизм, бедность, неправильное воспитание, вина родителей или общества?
Я — чистый холст, и даже художник во мне не знает, чем его заполнить. Моя жизнь началась в тот день, когда я сбежала и очнулась в больнице. Сбежала от реальности. Сбежала от страха. Сбежала от Него. До этого момента ничего не существовало, и я уверена, что, с такой быстротечностью дней, впереди меня тоже ничего не ждет. Но я стараюсь. Пытаюсь жить для дедули, который не покидает меня с тех пор, как я проснулась. Но все попытки бесполезны. Я вновь сбегаю, чтобы начать новую жизнь на небольшом острове, где не нужно оправдывать ничьи ожидания.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
СТРАХ. КОЛДОВСТВО. БЕЗЫСХОДНОСТЬ. НЕНАВИСТЬ. СКВЕРНА. ГОЛОД. НЕЧИСТЬ. ПОМЕШАТЕЛЬСТВО. ОДЕРЖИМОСТЬ. УЖАС. БОЛЬ. ОТЧАЯНИЕ. ОДИНОЧЕСТВО. ЗЛО захватило город N. Никто не может понять, что происходит… Никто не может ничего объяснить… Никто не догадывается о том, что будет дальше… ЗЛО расставило свои ловушки повсюду… Страх уже начал разлагать души жителей… Получится ли у кого-нибудь вырваться из замкнутого круга?В своей книге Алексей Христофоров рассказывает страшную историю, историю, после которой уже невозможно уснуть, не дождавшись рассвета.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.