Похоронный марш марионеток - [103]

Кей недоуменно посмотрела на него:

— Зачем?

— Тогда бы мы встали точно на те места, где стояли Присцилла Лейн и Норман Ллойд перед тем, как появился Роберт Каммингс с полицией, чтобы арестовать Ллойда.

Крис выглядел больным. Или ей так показалось, потому что она сама чувствовала себя усталой?

— Ты слишком проникся атмосферой фильма, Крис. И чересчур буквально воспринимаешь цель нашей поездки.

— Пожалуйста…

Кей неохотно подошла к окну. Неожиданно налетевший порыв ветра вызвал страх, мгновенно передавшийся по ее нервам. Внезапно все потемнело, и только один, безошибочно кинематографический образ возник в сознании Кей как тягостное, болезненное дежа вю.

СРЕДНИЙ ПЛАН. ПРИСЦИЛЛА ЛЕЙН. НОРМАН ЛЛОЙД. ДЕНЬ

Присцилла Лейн стоит рядом с Норманом Ллойдом у окна внутри тиары Статуи Свободы

Кей видела это так ясно, словно смотрела фильм. Это и был фильм. «Диверсант». Образ из реальности «Диверсанта». Только она была его частью. Или наблюдала со стороны? Как в кошмаре, что снился ей минувшей ночью, она была и актрисой, и зрителем одновременно и не могла освободиться и убежать. Все происходило вокруг нее и вместе с тем внутри нее. Теряя ощущение реальности, она чувствовала себя как рыба, попавшая в сеть.

— Что с вами, профессор? У вас закружилась голова?

— Нет… кажется, это… усталость…

— Думаю, у вас был трудный семестр.

Голос Криса звучал почти саркастически, казалось, и этот голос, и галлюцинация исходят из одного и того же источника.

— Да. Мне бы… лучше сесть.

Но сесть было не на что, и Кей привалилась к решетке окна, упершись лбом в руку. Холод металлической решетки помог ей прийти в себя. Сердце уже не так бешено колотилось. Чем был представший ей кинообраз? Просто результатом переутомления? Или она заразилась одержимостью Криса?

— Крис, ты же понимаешь, — заговорила она, пытаясь вернуть его к реальности, — что большая часть «Диверсанта» снималась не здесь, а в павильонах «Юниверсал».

— Конечно. Но здесь все выглядит более реалистичным, разве не так, профессор? Мы же здесь затем, чтобы понять разницу между экранным образом и реальностью, так ведь?

И вновь под натиском его безудержного воодушевления у нее перед глазами замелькали крапинки и точки, превращая видимый мир в зернистую кинопленку, и даже Крис стал расплываться, трансформируясь в черно-белый человеческий образ. Кей оперлась о выступ окна. Наваждение прошло, но страх остался.

— Я… я должна уйти, Крис. Сейчас. Пожалуйста…

— Конечно, профессор, еще только одну минутку…

— Ни минуты…

— Ну тогда секунду!

Крис осторожно выглянул в окно. Сантомассимо бежал по причалу, полицейские в штатском, придерживая кобуры под пиджаками, прочесывали береговую линию.

— Паршивый мальчишка, — прошипел Крис. — Наверное, он вообще не доставил посылку. Надеюсь, его кишки разбросало по всему Беверли-Хиллз.

— Что ты говоришь, Крис?

— «Саботаж». Другой фильм. И другая сцена.

Внезапно Сантомассимо резко вскинул голову, и Крис мгновенно отступил в тень. Кей пристально смотрела на него. Крис стоял, прижавшись спиной к стене, и дрожал.

*

Сантомассимо был в отчаянии. Он подозревал, что Крису каким-то образом удалось проскользнуть незамеченным мимо полицейских. Чувство вины затмевало рассудок, лишая способности трезво мыслить. Он хорошо понимал, что это он втянул Кей в дело Хичкока. Его любовь могла привести к ее смерти.

— Сантомассимо!!

Он обернулся. Пилот вертолета неистово махал ему рукой.

— Из участка звонят, сэр! — кричал он.

Сантомассимо подбежал к вертолету. Надев наушники, он закричал в микрофон:

— Лейтенант Сантомассимо!

— Лейтенант, — заскрипел голос в наушниках, — мы нашли трех парней в реанимационном отделении больницы «Бельвью» с признаками передозировки фенобарбиталом. Их зовут Майк Риз, Тед Гомес и Брэдли Бауэрс. Все трое — из университета Южной Калифорнии, с факультета кино.

— Хайндс! — закричал в микрофон Сантомассимо. — Где Хайндс?

— Неизвестно. Служащий корпуса «Христианской ассоциации молодых людей» сказал, что Крис Хайндс, по всей видимости, съехал рано утром.

— Рано утром?

— Да, лейтенант, до того, как обнаружили этих троих.

— Куда он мог направиться?

— Понятия не имеем, сэр.

— А как он выглядит, знаете?

— Типичный американец. Так его описал Брэдли Бауэрс. Но он еще не полностью пришел в себя.

— Хорошо. Продолжайте допрашивать их. Узнайте все, что можно.

— Понял. Конец связи.

Сантомассимо провел ладонями по лицу. Что делать? Мучительные мысли вихрем проносились в его голове. Острое чувство вины сводило с ума. Кей была с Крисом. Это очевидно. Но где? Все прибывшие на остров паромы, кроме «Либерти Бель», были проверены. У Марксона и детективов имелись фотографии только двоих — Майка Риза и Теда Гомеса, как выглядят остальные, они не знали.

Сантомассимо посмотрел на залитую солнечным светом Статую Свободы. И снова ему почудилось какое-то движение в окнах тиары. Внезапно он понял.

— О господи! — пробормотал Сантомассимо. — Он же там, наверху! С ней!

*

Сверху Крис видел, как движения полицейских внизу неожиданно приобрели направленность. В руках у них появились револьверы, один вооружился винтовкой с оптическим прицелом, принесенной из вертолета. Сантомассимо во весь дух несся к статуе, остальные, расталкивая туристов, бежали за ним следом.