Поход - [6]

– Сергей Александрович, восстание в одной провинции вряд ли помешает пребыванию европейской цивилизации в Китае. Если что, мы их сомнём в кратчайшие сроки, – произнёс капитан Морозов, который также затушил папироску и глотнул из стакана виски.

«Ещё один яркий западник, – подумал я. – Для него все азиаты на одно лицо и их роль – это рабы цивилизованных джентльменов».

– Боюсь, что в этот раз события пойдут другим путём, – между тем продолжил подполковник Рашевский. – В среде китайского правительства некоторые министры и князья приняли боксёров под свое покровительство и поддерживают их деньгами и оружием. Китайская императрица издает двусмысленные приказы, в которых повелевает военным начальникам прекращать беспорядки и строго наказывать виновных, но в этих же приказах она дала мятежникам очень милое название «неосторожных храбрецов», что, конечно, еще более разжигает мятежную толпу, прекрасно понимающую маневры китайского правительства.

– Сергей Александрович, мне кажется, что вы несколько утрируете двойные стандарты китайского правительства, – произнёс Морозов.

– Не скажите. Генерал Не Шичэн, начальник кавалерии в Чжили, весьма сочувствующий русским и имеющий при себе военным советником лейб-гвардии Гусарского полка полковника Воронова, решил не допустить приближения боксёров к Тяньцзину и сжег несколько китайских деревень между этим городом и Пекином за то, что их население присоединилось к мятежникам. И что мы имеем? – подполковник сделал паузу и продолжил: – Императрица Цин выразила ему свое крайнее неудовольствие за слишком суровые и строгие меры в отношении «увлекающихся патриотов», что не помешало правительству уволить генерала Чэнь Хунбао, командующего военными силами в Баодинфу, за то, что он допустил возмущение в своем округе. Это разве не говорит о том, что китайское правительство явно ведёт двойную игру?

– Это разовый случай, и по нему не надо делать поспешные выводы. Не так ли, Тимофей Васильевич? – обратился ко мне капитан.

– Не могу сказать чего-то определённого, так как не владею информацией по этому вопросу, – ответил я Морозову.

– Извините, господа, но в последнее время императрица Цин наказывает как тех, кто поддерживает боксёров открыто, так и тех, кто их преследует слишком энергично, как генерал Не. Между тем китайское правительство не принимает решительно никаких мер к ограждению иностранцев и препятствует им взять это дело в свои руки. Английский консул в Тяньцзине настойчиво требовал у правления Императорской Китайской железной дороги дать поезда для интернационального десанта, но пекинское правительство отказало в этом на том основании, что несколько станций сожжено и что поезда не смогут дойти до Пекина. Разве это не двойная игра, господа? – Рашевский, закончив говорить, резким движением опрокинул остатки виски с содовой в рот.

– Я думаю, что адмирал Сеймур наведёт порядок. Сил у него достаточно, – произнёс капитан Морозов.

– А я так не думаю, дорогой Виталий Викентьевич. Полковник Вогаку восемнадцатого мая сумел провезти по железной дороге в Пекин международный десант из русских, французов, англичан, американцев и итальянцев и возвратился в Тяньцзин. Но это был последний поезд. Железнодорожный путь испорчен боксёрами, дорога не восстановлена. Экспедиция адмирала Сеймура двадцать восьмого мая на трех поездах вышла в сторону Пекина. Вчера к ним вышел еще один поезд. И всё! Никаких сведений от них больше нет, – подполковник раздражённо прикурил папироску и продолжил: – Телеграфное сообщение с Пекином уничтожено боксёрами. Телеграммы передаются кружным путем, причем китайские телеграфисты не принимают шифрованных депеш. Какая ситуация в Пекине в данную минуту, невозможно сказать, но можно предположить, так как число боксёров растет гигантскими темпами, и восстание охватило всю Чжилийскую провинцию. Мятежники угрожают уже Пекину и Тяньцзину. Их количество уже превышает десятки тысяч. И что будет, если они в порыве ярости и фанатизма ворвутся в наши концессии?

– Сергей Александрович, неужели дела так плохи? Признаться, в Шанхае всё спокойно… – Морозов с удивлением посмотрел на подполковника.

– Виталий Викентьевич, я только что узнал, что китайская императрица издала тайный указ по войскам, чтобы они никоим образом не вступали в бой с боксёрами, а только осторожно заставляли их сборища расходиться. А что дальше – совместное выступление боксёров и китайских войск? Если это произойдет, то наши и другие европейские миссии в Пекине и Тяньцзине будут уничтожены. Как бы мы ни относились к боевым возможностям китайских войск и ихэтуаней, но нас слишком мало в Чжилийской провинции. В общем, сейчас может легко повториться тяньцзинская резня одна тысяча восемьсот семидесятого года.

– И что же делать? – как-то потерянно спросил Морозов.

– Позавчера адмирал Алексеев получил Высочайшее повеление о посылке в Пекин десантного отряда сухопутных войск с артиллерией. Вчера рано утром артиллерия, казаки, саперы и весь двенадцатый Восточно-Сибирский стрелковый полк были посажены на суда: броненосцы «Наварин» и «Петропавловск», крейсер «Дмитрий Донской», канонерки «Отважный», «Гремящий», «Манджур» и «Бобр» – и отправлены в Тяньцзин. Сегодня с утра они должны быть на месте.