Поход «Северянки» - [13]

Шрифт
Интервал

Командующий не без горечи засмеялся:

- Я тоже так думал в их возрасте. «Моряк видит мир в натуральную величину»… «Моряк плавает вокруг земли»…

Водя рукой по карте, он отвечал сам себе, как заученный урок:

- Здесь… Здесь… Здесь… Что это такое?.. Квадрат «Три-Б», в нем несет дозор посыльное судно «Бриллиант». Где в эту минуту находится наш конвой номер ноль двадцать пять - караван с оружием для армии?.. Пересекает семидесятую параллель, лег на курс к нашим берегам. Был атакован в пути подводными лодками противника - дважды у берегов Исландии, один раз на траверзе острова Медвежьего и одни раз в открытом море. Пять раз подвергся массовому налету неприятельских торпедоносцев. Два транспорта имеют повреждения… Когда прибудут пальцы для дизелей подводных лодок?

Находятся на станции Ореховка, будут доставлены через два дня… Не спать и все всегда помнить! Всегда помнить!..

Командующий вздохнул:

- А как хочется самому поплавать, Кирилл!.. Так хочется поплавать!.. А тут - «Чайка»? Я - «Океан», «Треска»? «Океан» слушает. Диспетчер на путях океана войны!.. Диспетчер, которому нельзя отойти от пульта!.. Где же штормы, торпедные атаки, артиллерийские бои?.. Кой чёрт! Война - это не спать и все всегда помнить. Где сейчас, товарищ командующий, ваши подводные лодки, эсминцы, тральщики?..

- Серьезные изменения думаешь внести в план операций? - спросил член военного совета.

- Нет, все разработано и рассчитано вполне правильно. Осталось лишь одно белое пятно. Его заполнят сведения, добытые Мызниковым. Это, действительно, очень важно, и этого не хватает. Сведения от Мызникова - и тогда все…

- Мызников должен вернуться завтра?

- Да, но у Плескача плохие дела.

- Что-нибудь случилось?

- Плескач обнаружил в своем квадрате «Рупрехта».

- «Рупрехта»?..

Раздался телефонный звонок. Командующий снял трубку, утвердительно кивнул члену военною совета.

- «Чайка»? Я - «Океан».

Затем он произнес в телефон, повторяя услышанное:

- В Сочи возможен снегопад?.. Большой?.. Встречайте грузы. Укройте брезентами. Сколько посылаете?

Он умолк, размышляя, и затем решил:

- Нет, силы могут оказаться неравными. В этом случае рисковать нельзя. Обеспечьте превосходство. Прибавьте еще…

Командующий прикинул в уме и сказал:

- Три… Есть?.. Как охота на медведя?.. - И пояснил, прикрывая трубку, члену военного совета: - На «Рупрехта». Добро, - продолжал он телефонный разговор. - Действуйте! До свиданья!..

И, положив трубку, объяснил:

- Плескач, ожидая Мызникова, встретил в своем квадрате крейсер «Принц Рупрехт» и погнался за ним. Он имел на это право. Разведка доносила, что «Рупрехт» болтается поблизости от наших вод. Такую встречу мы с Плескачом предвидели и обсуждали совместно. Радиограмму «Северянки» о решении атаковать «Рупрехт» я получил. Но с тех пор больше ни звука. Может быть, молчат, остерегаясь, чтобы не запеленговали?.. Сегодня мы перехватили и расшифровали немецкое радио: «Принц Рупрехт» торпедирован большевистской подлодкой, повреждено управление, лодка уничтожена». Я отдал приказ авиации - добить крейсер. Сейчас бомбардировщики и торпедоносцы должны вылететь в бухту «Чулок». Если в ближайшие часы ничего от Плескача и Логинова не будет - пошлю за Мызниковым другую лодку. «Касатка» пойдет. Но не могу поверить, чтобы «Северянка» погибла…

- С Плескачом на борту?.. Не могло этого случиться!

- Война. Всякое возможно, - горько промолвил командующий.

Он снял трубку одного из телефонов.

- «Треска»? Говорит «Океан». Что «Северянка»? Молчит? - командующий сокрушенно покачал головой.- Есть «Касатка» в часовой готовности. Нет, подождите отправлять. Тогда прикажу. Еще немного. Может быть, Плескач даст в эти часы о себе знать. Так… Так… Кочетков уже прошел мыс Торос?.. Потопил что-нибудь? Не сообщает?.. Вот характер - все у них на «Малютках» такие: пока в бухту не войдет, ничего от него не узнаешь. Обязательно пальнуть ему из своей пушечки в базе надо… Доложите,- сердито продолжал он,- когда Кочетков будет в базу входить. Добро!..

Он положил трубку, вышел из-за стола и, заложив руки за спину, нервно зашагал по кабинету.

- Очень расстроен народ на подплаве,- тревожно сказал он. - «Северянка»… Это же цвет, гордость подводная… «Касатка» готова выйти за группой Мызникова. Если Плескач до вечера не обнаружится, дам «добро» на выход в двадцать четыре. На переход - сутки. «Касатка» как раз в темноте до фиорда доберется… Но не думаю я, чтобы «Северянка»…

Командующий огорченно махнул рукой.

- Отдохни же, Андрей! - снова настоятельно попросил член военного совета. - Можно? - осведомился он и, на утвердительный кивок адмирала, придвинул к себе пачку бумаг со стола и стал их перелистывать.

- Разбуди, пожалуйста, когда Кочетков придет.

- Разбужу, разбужу,- успокоил член военного совета, с интересом продолжая перелистывать бумаги.

Командующий снял ботинки и лег на диван. Он лежал с открытыми глазами. Ему трудно было сейчас работать, но еще труднее было заснуть.

- Хорошо! - с удовольствием сказал член военного совета, задержавшись над одной из бумаг. - Евсеева - командиром на «Кашалот»?.. Правильно.

- А что же? Прекрасный будет командир, - ответил командующий. - Вернется с «Северянки» Евсеев - будет принимать под свое командование «Кашалот». Это его последний поход старпомом…


Рекомендуем почитать
Подвиг в майскую ночь

Писатель Рувим Исаевич Фраерман родился в 1891 году в городе Могилеве, на берегу Днепра. Там он провел детство и окончил реальное училище. Еще в школе полюбил литературу, писал стихи, печатал их. В годы гражданской войны в рядах красных партизан Фраерман сражается с японскими интервентами на Дальнем Востоке. Годы жизни на Дальнем Востоке дали писателю богатый материал для его произведений. В 1924 году в Москве была напечатана первая повесть Фраермана — «Васька-гиляк». В ней рассказывается о грозных днях гражданской войны на берегах Амура, о становлении Советской власти на Дальнем Востоке.


Воспоминания моего дедушки. 1941-1945

История детства моего дедушки Алексея Исаева, записанная и отредактированная мной за несколько лет до его ухода с доброй памятью о нем. "Когда мне было десять лет, началась война. Немцы жили в доме моей семье. Мой родной белорусский город был под фашистской оккупацией. В конце войны, по дороге в концлагерь, нас спасли партизаны…". Война глазами ребенка от первого лица.


Солдаты Родины: Юристы - участники войны [сборник очерков]

Книга составлена из очерков о людях, юность которых пришлась на годы Великой Отечественной войны. Может быть не каждый из них совершил подвиг, однако их участие в войне — слагаемое героизма всего советского народа. После победы судьбы героев очерков сложились по-разному. Одни продолжают носить военную форму, другие сняли ее. Но и сегодня каждый из них в своей отрасли юриспруденции стоит на страже советского закона и правопорядка. В книге рассказывается и о сложных судебных делах, и о раскрытии преступлений, и о работе юрисконсульта, и о деятельности юристов по пропаганде законов. Для широкого круга читателей.


Горячие сердца

В настоящий сборник вошли избранные рассказы и повести русского советского писателя и сценариста Николая Николаевича Шпанова (1896—1961). Сочинения писателя позиционировались как «советская военная фантастика» и были призваны популяризировать советскую военно-авиационную доктрину.


Мой командир

В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.


На трассе — непогода

В книгу известного советского писателя И. Герасимова «На трассе — непогода» вошли две повести: «На трассе — непогода» и «Побег». В повести, давшей название сборнику, рассказывается о том, как нелетная погода собрала под одной крышей людей разных по возрасту, профессии и общественному положению, и в этих обстоятельствах раскрываются их судьбы и характеры. Повесть «Побег» посвящена годам Великой Отечественной войны.