Поход Черного Креста - [19]

Ухмыльнувшись, Джарво опустил забрало шлема. Ждать от неприятеля хитрой ловушки не приходилось. Огромная орда беспомощно попятилась, получив лишь первые царапины. Теперь настало время убивать.

— За мной, в атаку, копья наизготовку, рысью — марш!

Горны мгновенно повторили команду генерала, и саванна вздрогнула под копытами шести тысяч могучих коней, несущих на себе тяжеловооруженных седоков. За спиной Джарво в резерве осталась лишь легкая кавалерия, которой предстояло войти в прорыв вслед за закованными в броню рыцарями и развить их успех.

Бронированный вал несся по саванне. Копыта коней-тяжеловозов взрывали почву, оставляя за собой полосу вспаханной земли. Шесть тысяч великолепных доспехов — золоченых, вороненых, полированных — отразили солнце. Шесть тысяч наконечников копий сверкнули, как звезды в ночном небе. Шесть тысяч закованных в латы всадников, и у каждого, помимо копья, пристегнут к седлу или висит на поясе меч, боевой топор, шипастая булава.

Пять полков опытных, знающих свое дело воинов. Тяжелая кавалерия — высочайшее достижение военной науки, результат многовекового опыта. Обычно такая атака направлялась против бронированного кулака элитных войск противника. У Ортеда подобных отрядов не было, и сегодня лучшим рыцарям противостояла многократно превышающая их по численности толпа вчерашних крестьян и ремесленников.

Передовые полки армии Сандотнери расступились, уступая дорогу тяжелой кавалерии. Убрав луки, стрелки взялись за сабли и стали теснить противника по всему фронту. Вслед за тяжелыми полками стала набирать скорость легкая конница резерва. Огромная машина боя закрутилась, и теперь только чудо могло бы остановить ее, развести враждующие армии.

Искаженные гримасой страха лица обернулись к атакующим. Глаза сатакийцев широко раскрылись, рты округлились в отчаянном крике. Не дожидаясь сметающей все на своем пути стальной волны, воины Сатаки, побросав щиты и оружие, бросились бежать. Измученные долгим переходом под палящим солнцем, изрядно напуганные первой неудачей своей конницы и меткими стрелами противника, плохо вооруженные, кое-как одетые и обутые, солдаты Ортеда превратили армию в беспорядочно отступающую, нет — панически бегущую толпу. У людей, которых объединяли лишь страх да желание побольше награбить в легко захваченных городах, не было ни сил, ни мужества, ни желания противостоять слаженной, дисциплинированной тяжеловооруженной армии.

Но и времени на бегство у них не было. Оставалось лишь одно — погибать.

И они погибали — сотнями, тысячами, десятками тысяч. Погибали под копытами лошадей и под ногами своих же ищущих спасения соратников. Самым проворным удавалось прорваться сквозь давящую саму себя толпу, и то лишь потому, что преследователи снизили скорость, не успевая убивать всех, кто подставлял под удар свою голову или спину.

Генерал Джарво, давно оставивший копье в спине какого-то крестьянина, методично орудовал длинным мечом, прорубая путь вперед. Казалось, только законы физики препятствуют более быстрому продвижению его армии. Слишком велико было трение в бурлящей массе людей, слишком вязка и неровна поверхность под копытами скакунов. Изредка встречающиеся очаги некоторого подобия организованного сопротивления не могли сколько-нибудь серьезно повлиять на общую картину боя.

Ворвавшись в гущу сатакийцев вслед за бронированным тараном, легкая кавалерия действовала как волк, попавший в центр овечьей отары. Руки солдат уже ныли от напряжения. Сабли затупились и казались неподъемными гирями. О стратегии и тактике можно было забыть. Единственным заданием оставалось — рубить, рубить и рубить бесформенную массу, рассекать ее на куски, разрывать в клочья. Стрелки, колчаны которых опустели, не торопились вырывать стрелы из тел убитых. Настало время сабельной резни.

Джарво уверенно вел свою армию вперед. Лишь кучка врагов пыталась организовать отпор. Большинство сатакийцев предпочло получить смертельный удар клинком в спину, а не принять смерть с оружием в руках. Исход сражения был уже ясен, оставалось лишь дождаться его. Законы войны неумолимы: если армия бежит в панике — она обречена. Ни один противник не упустит такой возможности добить слабого.

Джарво повсюду искал глазами Ортеда. Но тот либо погиб, либо где-то прятался. Генерал пообещал десять золотых монет за голову Пророка, неважно, останется она к моменту вручения на плечах своего владельца или нет. Но по ходу боя никаких сведений об Ортеде не поступало.

Ясность в дело внес Ридэйз. Устав от яростной рубки, полковник наскоро допросил нескольких захваченных пленных. Их показания в основном сходились.

— Его здесь нет, — сообщил Ридэйз командиру. — И не было. Пророк, понимаешь ли, приказал своим генералам вести Поход Черного Креста против Южных Королевств начиная с Сандотнери. А сам при этом остался в Ингольди, предоставив своим последователям испытать на собственной шкуре мощь нашей кавалерии.

Джарво сплюнул и воскликнул:

— По крайней мере слухи о том, что Ортед тот еще хитрый лис, вполне подтвердились!

Армия воинов Сатаки была разбита. Уцелевшие в резне разбежались во все стороны, преследуемые конными палачами. Джарво решил, что после наступления темноты продолжать погоню будет бессмысленно. Но до заката его кавалеристы должны гнать противника, уничтожая всех, кого удастся.